Когда-то мы с друзьями ходили по сельским дорогам к ближайшему лесу за грибами. Есть такое романтическое увлечение в нашей стране: кто больше наберёт этих даров природы, тот и герой. В начале девяностых у нашей семьи появилась дача. Вокруг неё были ухоженные поля — посевы ржи, пшеницы, кукурузы, плантации картофеля. От всего веяло теплом, человеческой заботой — это была наша Родина. И вдруг всё стало зарастать бурьяном, государство отказалось от окрестных гектаров. На нас теперь смотрят не просто заросшие поля — это настоящее запустение. Как могло такое случиться в считанные годы?
Раньше земля была собственностью коллективных хозяйств. В начале перестройки колхозы распались, работающие в них люди должны были получить свою долю, паи. Прошло около двадцати лет, но большинство личных наделов документально так до сих пор и не оформлено из-за бюрократических проволочек.

При разгроме колхозов, совхозов часть земли успели скупить спекулянты — налетели на добычу, как чёрные вороны. Хватали не для того, чтобы обрабатывать землю, а для перепродажи в будущем и сдачи в аренду тем же крестьянам. Желающих перекупить землю у спекулянтов или платить сверхмерную плату за аренду нашлось не так много, поэтому зарастают теперь такие наделы бурьяном. А те, кто желал бы обрабатывать землю — крестьяне, права на землю как раз и лишены.

В начале этого года в городе Солнечногорске прошёл митинг обманутых пайщиков (владельцев так называемых земельных паёв) из разных районов Московской области. Сельский депутат из села Кривцовское Солнечногорского района Дмитрий Трунин, открывая митинг, заявил: «Мы вынуждены импортировать продукты, начиная от мяса и заканчивая овощами. Это безобразие, когда мы покупаем картошку в Испании, в Египте, редиску в Израиле. Требуется бороться, чтобы нам выделили землю, чтобы мы стали на ней хозяевами и сами кормили страну».

 В родном поселении Трунина — Кривцовском — 170 пайщиков стали оформлять документы на свои наделы, заплатили госпошлину. Как положено по закону, через доверенное лицо сдали всё это в Кадастровую палату. Но в регистрации им отказали на том основании, что, дескать, не все документы в порядке. Хотя начальник Регистрационной палаты заверял, что всё в порядке. Как такое возможно? На самом деле всё просто: в России теперь слишком много чиновников — 1,7 миллиона человек, столько же, сколько было в СССР, хотя численность населения тогда была значительно большей. «Оголодавшие» бюрократы придумывают разные запреты и циркуляры, чтобы заставить простых людей нести им взятки.

Вместо урожая с полей чинуши в государственных конторах сегодня продают саму кормилицу-землю. Продают втихую, часто в обход всех законов. В городах для строительства элитного жилья, различных торгово-развлекательных центров продают детские площадки, вырубают скверы, парки. В сёлах и деревнях оптом и в розницу сбывают поля под коттеджные застройки.

Жители посёлка Берёзовка Красноярского края узнали, что пастбище, где долгие годы кормился их скот, продано, выпас животных теперь там запрещён. А когда люди обратились в местную администрацию, им ответили: вы, мол, сами виноваты, не организовались, не взяли пастбище в аренду. В конце концов, можно было бы заранее подсказать, предупредить селян, не сложно было найти для продажи и другие пустующие места. Но пастбище вблизи речки оказалось легко разделить на участки под возведение коттеджей, поэтому власть предпочла продать его подороже.

НЕДАВНО ПОЗНАКОМИЛСЯ с замечательным человеком, героем нынешних дней — фермером из Раменского района Подмосковья Мариной Злотниковой. Она часто стоит в пикетах в Столице России, выходила даже на Красную площадь, чем вызвала недовольство полицейских: ей заломили руки за спину и увели подальше от главной площади. На плакате, который она демонстрировала прохожим, было написано: «Господа чиновники, если нет государственной поддержки фермеров Подмосковья, то прекратите их уголовное преследование».

В жизни этой женщины — вся драматичная судьба нынешнего российского крестьянства. Марина Злотникова окончила с красным дипломом институт торговли, работала заместителем директора крупного магазина в центре Москвы. Но её увлекло село. Теперь она — владелица около двух тысяч гусей и кур, 30 коз и даже двух верблюдов, шерсть которых считает целебной, связала из неё носки всем близким. Раньше на месте её фермы была свалка. Злотниковы очистили свалку и организовали здесь хозяйство. Есть у них теперь бульдозеры, экскаватор, не один трактор. С помощью техники они очистили зарастающий деревенский пруд, проложили дорогу к своей ферме. Теперь в пруду можно купаться. Марина желает устроить здесь пляж, засыпать его песком, чтобы была хорошая зона отдыха для сельчан. Местные жители поддерживают её и часто обращаются к ней со своими проблемами.

Однако к успехам Марины Злотниковой интерес проявляют не только соседи, но и заезжие бандиты, и полицейские, и местные чиновники. Все перечисленные в той или иной форме предлагали «сотрудничать», то есть платить мзду. Она с гневом выпроваживала незваных гостей, чем, видимо, нажила себе немало недоброжелателей. Вскоре после этого её мужа обвинили в том, что он покушался на убийство соседа. Потерпевший, то есть сосед, на заседаниях суда не появлялся, лично ничего не заявлял, тем не менее мужа Марины Злотниковой осудили, и он отсидел четыре года. Да и саму Марину Ивановну обвинили в том, что она якобы напала в лесу на… гуляющего полицейского.

В народе существует страх перед чиновниками, как перед какими-то чужеземными завоевателями. Говорят, что если пойти против них, то будет ещё хуже. Марина приучает сельчан бороться за свои права, выступать вместе против коррупции. В отличие от многих, какие на акциях протеста просто выкрикивают лозунги, фермер из Раменского называет фамилии конкретных чиновников и сотрудников МВД, с которыми столкнулась в ходе борьбы за свои права. На её пикеты подтягиваются люди, вместе ищут управу на чиновников и сотрудников внутренних дел. Вокруг хозяйства Марины много полей, какие не используются по назначению. У Злотниковых есть техника и желание обрабатывать землю, но местная администрация всеми правдами и неправдами продаёт угодья чужим людям — якобы под застройку. И стоят данные поля заброшенные, поросшие бурьяном.

ЗА ПОСЛЕДНИЕ десять лет численность работников прокуратуры и судебной власти в стране возросла почти в два раза, с 115 тысяч до 220 тысяч человек. Данные люди находят себе применение: многие из них попросту придумывают административные и уголовные дела на неугодных лиц.

 Вот пример таких действий правоохранителей из письма Николая Порубайло из станицы Трёхостровской Иловлинского района Волгоградской области. Он пишет, что чиновники нашли способ наполнения местного бюджета с помощью штрафов. Не покрашен забор — плати. Нет таблички на доме — плати. Мусор во дворе и за двором жечь нельзя, требуется заключать договор со специализированной организацией. Если нет такого договора — опять штраф.

Ещё один житель этой же станицы развёл тысячу овец, немало коров. Всё лето заготавливал сено — каторжный труд. Так его «достали» чиновники из экологической службы всякого рода угрозами и запретами. После очередного грозного письма из этой организации, в котором фермера обвинили, что он нанёс своим хозяйством вред природе и должен заплатить большой штраф, у поселкового труженика случился инфаркт, и его не успели спасти. В советское время такого животновода за трудовую доблесть наградили бы медалью или орденом, а в наше время наградой ему стал преждевременный холмик на кладбище. После смерти отца хозяйство перешло к сыну погибшего. Но и его не оставили в покое чинуши: сразу после похорон отца лесник оштрафовал нового хозяина на 17 тысяч рублей за то, что его коровы оставляют «лепёшки» в лесу.

Как говорит крестьянин Василий Мельниченко из Свердловской области, чтобы купить и привезти машину удобрений, требуется нарушить сразу несколько российских законов.

Власти много говорят о помощи сельскому хозяйству, но где на самом деле достать фермеру Мельниченко средства на развитие, на возведение ферм? Если взять кредит — так за него вовек не расплатишься. На Западе и в Китае фермеру дают кредит под 1%, а у нас плати целых 20%.

 «В нашей стране возможна самая дешёвая в мире себестоимость производства зерна, картофеля, мяса. Но из-за административных барьеров и дорогостоящей документации мы не в состоянии реализовать данный потенциал, — сообщил 24 сентября на заседании секции Московского экономического форума председатель правления Национальной ассоциации «Союзмолоко» Андрей Даниленко. — Благодаря ресурсам, которыми обладает Россия, мы можем производить до 10 процентов продовольствия в мире».

Однако власть упорно не желает ничего реально менять в своём отношении к проблемам российского села. А одними разговорами сыт не будешь.

По материалам сайта КПРФ