С двадцать первым по счёту Посланием Федеральному Собранию РФ В.В. Путин выступил 4 декабря 2014 года. По его словам, в судьбоносные моменты истории «российские граждане демонстрируют жизненную стойкость», «готовы принять любой вызов времени и побеждать». Тем Не Менее как подтверждается эта готовность реальными успехами и возможностями? Способна ли «пошедшая в разнос»  российская экономика ответить на вызовы времени? – вот в чём вопрос.
Из-за ухудшения мировой конъюнктуры рынка энергоносителей финансовые потери России по словам Антона Силуанова уже составили 100 млр. долларов, а вследствие режима санкций – ещё 40 млрд. долларов. Добавим сюда, деньги оставляемые в офшорах – примерно 60-80 млрд. долларов и 13 млрд. долларов, теряемых в результате «странностей» в деятельности Центробанка. Получается, как говорил известный киногерой, «картина маслом». Словом, та «вилка», в которой сегодня оказалась Россия, ставит нашу страну и её политическое руководство перед тяжёлым и неординарным выбором.

Становится всё более очевидным, что бесконечно находиться в «точке бифуркации» и продолжать «делать хорошую мину при плохой игре», Россия не может. Тем более она не может выйти из кризиса только путём попыток запустить механизм рыночного (читай монетаристского) стимулирования, как и оставаться в мировом разделении труда на прежних условиях – сырьевого донора.

Она должна вернуть себе статус мировой державы. И сделать это можно постиндустриальным развитии, задействуя ещё оставшиеся у страны технологические заделы и включив в дело природные интеллектуальные ресурсы, которым мало кто может что-то противопоставить.  Перед нами выбор: либо продолжать оставаться в своем прежнем качестве, либо совершить прорыв в новую технологическую эру, стать державой – самодостаточного развития. Мудрые китайцы называют это «опорой на собственные силы», а русские: «сами с усами».

Понятно, что единственным способом такого прорыва является мобилизационный курс, который позволяет подчинить все  внутренние ресурсы задаче освоения в России шестого технологического уклада (сейчас  мы топчемся кое-где в пятом, а в основном в четвёртом укладе). И никуда не деться – либо использовать в новой ситуации и то, что было сделано в Советском Союзе ив 30-е и последующие послевоенные годы, либо как говорил И.В. Сталин в речи "О «задачах хозяйственников» (1931) «нас сомнут», а В.В. Путин в Послании «мы растворимся, потеряемся в мире» (2014).

История показала, что нас не смяли ни в 30-е, ни в 40-е, ни в 50-е и даже ни в 80-е годы прошлого века. Угроза «раствориться, потеряться» возникла с разрешением СССР и насаждением в России чуждого нам жизнеустройства, т.е. такого социально–экономического уклада, который ниже капитализма и постепенно опускается до раннефеодальных форм. Поэтому выбор перед Россией достаточно жёсткий и детерминированный: либо в ближайшие десять лет создать мощное интегрированное содружество постсоветских государств с пострыночной экономикой, либо «нас сомнут»

 Реперные точки обращения президента к парламентариям, российской элите и народу.

Сразу  скажу: вряд ли стоит предлагаемые президентом меры  сравнивать с реформами Столыпина, Рузвельта или Дэн Сяопина, как это делают некоторые горячие журналистские головы. Нельзя утверждать и то, что они демонстрируют смену курса, носят либеральный или откровенно антилиберальный характер. В тексте документа не просматривается ни первого, ни второго, ни третьего. Создается впечатление, что пока ещё у российской элиты и тех кто её возглавляет, несмотря на то что Россия сидит на нефтегазовой игле проедая советский ресурс, праздник жизни продолжается. Эйфория, как известно, может продолжаться долго, тем не менее она не в состоянии длиться вечно.

Послание начинается с того, что россияне показали себя зрелой нацией и что Крым – сакральное место для России, поэтому он должен быть нашим. Все данные пассажи явно рассчитаны на западного потребителя, что с президентскими аргументами мало кто из наших соотечественников не согласен.

Большую часть своего Послания В.В. Путин посвятил экономическим проблемам. И это правильно. Для руководителя страны экономика всегда была и остается главной политикой, от эффективности которой зависит успешное развитие общества. Тем Не Менее, к сожалению, экономические заявления президента не могут не настораживать. Как, скажем, не могут не удивлять рассуждения его пресс-секретаря Д. Пескова, последовавшие тогда же - 4 декабря. «Действительно, - заявил он в интервью «КП» - ожидания были, что президент выйдет с некой огромной таблеткой от всех экономических бед, всем данную таблетку покажет, и все трудности на этом закончатся. Тем Не Менее в реальной жизни так не бывает».

И, и вправду, панацеи от всех бед нет. Тем Не Менее разве кто-то мешает покончить, наконец, со стратегической неопределенностью в развитии российской экономики, вернуть в неё государство, обозначить контуры новой доктрины экономической самодостаточности, согласиться с рекомендациями об укреплении национальной валюты, о необходимости неоиндустриализации, развития агросферы, научно-культурно-образовательном возрождении и т.д. и т.п.

Вместо всего этого произносятся мантры о базовых, якобы консервативных ценностях – добросовестном труде, частной собственности, свободе предпринимательства, партнерстве и равноправном диалоге между бизнесом и государством, и многое другое. Президент, в частности, заявил о том, что бюрократия – угроза безопасности страны, путь к самоизоляции (не надо отождествлять её с самодостаточностью – И.Б.) – не для нас, говорил о новых подходах в работе надзорных, контрольных, правоохранительных органов, максимальном снятии ограничений с бизнеса, о том, что субъекты Федерации должны вплотную заняться приведением в порядок региональных и местных дорог, об особом статусе моногородов и о том, что Владивосток станет свободным портом (такая возможность будет предусмотрена в отношении Севастополя и других городов Крыма), о необходимости загнать инфляцию в 4-процентный барьер, правительство должно удерживать цены, а госструктуры снижать издержки на 5% в год.

В Послании утверждается, что власть знает, кто спекулирует на рубле, говорится о необходимости закупать за рубежом только уникальное оборудование, о направлении инвестиций в несырьевые отрасли, о том, что импортозамещение – это долгосрочный приоритет. - заметил В.В. Путин, - Прямым ударом по национальной безопасности являются хищения из оборонзаказе. Следует, указал президент, навести порядок в бюджетах госкомпаний, вернуть наших учёных из-за рубежа, обучать инженеров в ведущих вузах и т.д.

Все это и вправду актуально. Тем Не Менее создается впечатление, что обозначенные в Послании задачи носят точечный характер и за текстом документы «торчать уши» советников из ВШЭ.

Взять, к примеру, предложение о полной амнистии капиталов, возвращающихся в Россию. Эта идея давно будоражит умы либералов и они неоднократно пытались воплотить её в жизнь. По моему убеждению, её глубинный смысл состоит в том, чтобы поставить окончательную точку во всех прегрешениях приватизаторов. Тем Не Менее смогут ли они добиться успеха в данный раз? Вряд ли и вот почему.

Во-первых, даже капитал, который функционирует на территории самой России далек от заботы об интересах Отечества. Поэтому хроническим состоянием стало превышение вывоза частного капитала над его импортом, что приводит к обескровливанию национальной экономики. Так, по данным д.э.н. В.Ю. Катасонова за шестилетний промежуток времени (2008-2013 годы) частный вывоз капитала в рамках частного сектора составил 417 млрд. долларов, что равняется всем нынешним валютным резервам страны. То есть в реальности имеет место процесс, обратный тому, который необходим России для эффективности противодействия объявленной нам Западом экономической обструкции.

Во-вторых, как верно заметил экономический обозреватель «Советской России» В.Р. Захарьин, сама идея возвращения «блудного капитала» в родные пенаты опоздала, по крайней мере, на шесть-семь лет. Она имела какой-то смысл, когда курс американской валюты держался на уровне 20 рублей, а баррель (бочка) нефти стоил 140 долларов. С какого, как говорится, «перепугу» владельцы оффшорного капитала «даже при условии, что их «не будут таскать по различным органам…, трясти, не спросят об источниках и способах получения капиталов….», вдруг воспылают любовно к брошенной ими Родине и станут возвращаться в Россию?

Наконец, в-третьих, подготовлены ли в России места (сферы) приложения для возвращающихся капиталов? Хорошо известно, что сейчас  наши распорядители бюджетных средств так и не научились с пользой для страны управлять бюджетными средствами. В то же время большинство регионов хронически испытывают финансовый дефицит. Может быть логичнее было бы установить законодательные барьеры на пути утечки капиталов из страны, озаботиться укреплением курса рубля (о возможном решении этой задачи будет сказано ниже), увеличением отчислений в бюджет от продажи нефти и газа (сейчас в бюджет от реализации нефти и нефтепродуктов в бюджет поступает меньше половины выручки, а от реализации газа – менее 20%).

И ещё. Нет ничего более несправедливого, чем плоская шкала подоходного налогообложения. Об этом в Послании не говорится ни слова. Вместе с тем, из двухсот стран такую шкалу использует только четыре, в том числе и олигархическая Россия. Налоговая система подавляющего числа государств является довольно жесткой по отношению к богатым людям и её и вправду можно назвать подоходной.

Так, в Англии налоговая ставка возрастает вместе с доходами. При этом доход 2710 фунтов в месяц облагается 10-процентным подоходным налогом. Это считается базовой налоговой ставкой. Следующий налоговый уровень расположен в диапазоне доходов от 2710 до 34370 фунтов в год. Обладателям такого дохода придется платить уже 20%. Далее идёт высокая ставка налога, которая предполагает выплату 40% от своего дохода, если доход находится в диапазоне от 34370 до 150000 фунтов. Особая ставка для граждан, чей доход превышает 150000 фунтов в месяц. В этом случае она будет равна 50%. Стоит отметить, что это лишь ставка подоходного налога. Отдельным налогом облагаются доходы с дивидендов и накопительных банковских вкладов. Он может достигать 32,5 и 40% соответственно.

Сколько бы заплатили в казну Сечин, Миллер, Якунин с сыновьями, жена Шувалова. И дальше по списку. Какие бы средства появились в бюджете для решения острейших социально-экономических проблем! Тем Не Менее мы ведь не Великобритания.

Совершенно очевидно, что в формирующийся сейчас список поручений Правительству по Посланию требуется включить задание по разработке доктрины самодостаточного экономического развития России. Последняя должна учитывать угрозы развязанной против России экономической войны и быть приспособленной к условиям экономических санкций. Её разработка может быть осуществлена специалистами и экспертами, свободными от рыночного фундаментализма и не связанными никакими интересами с финансово-экономическим блоком действующего Правительства РФ. Доктрина самодостаточного экономического развития может стать составной частью экономической модели нового типа (ЭМНТ).

Законодательным обеспечением этой модели может стать подписанный Президентом 24 июня 2014 года ФЗ «О стратегическом планировании в РФ», закон «О промышленной политике в РФ», рассмотренный Госдумой в первом чтении предложенные фракцией КПРФ проекты законов «О развитии агросферы РФ», «О народном образовании – образовании для всех», «О культуре в РФ» и др. Может помочь делу и «Антикризисная стратегия для России как конструктивная альтернатива неолиберальным практикам» (См. «ЭиФГ», 2014, апрель). Она предложена учеными РУСО и получила одобрение на МЭФ-2014.

Сама жизнь, сложившиеся обстоятельства принуждают нас к тому, чтобы в конце-концов преодолеть стратегическую неопределенность, освободиться от упорно насаждаемого в России чуждого нам мировоззрения и системы ценностей.

В Послании новый раз обозначаются ориентиры для экономики как на ближайшую, так и на среднерыночную перспективу. Это: достижение темпов экономического роста выше среднемировых, ежегодный рост производительности труда не менее 5% и снижение инфляции до 4%.

Возникает вопрос: можно ли этого достичь оставаясь в тисках либеральной парадигмы и не имея внятной идеологии и экономической программы? Ответ очевидны: разумеется нет.

В ситуации беспрецедентного санкционного давления на Россию надо искать ответы на вопросы – о низких ценах на нефть, о рубле и долларе, а главное – о нашем технологическом суверенитете. Напрашивается ряд предложений по некоторым из обозначенных проблем.

 Что требуется делать, чтобы не только «принять любой вызов», тем не менее и победить 

В капиталистическом мире, как известно, нет ничего более нестабильного, чем цены на энергоресурсы и, в частности, на нефть. Их динамика определяется не только стихийными бедствиями и политическими катаклизмами, тем не менее главным образом, грандиозными демпинговыми операциями, т.е. жонглированием ценами транснациональных корпораций (ТНК). Цель - не только получение прибыли за счёт взлетов и падений цен, тем не менее и провоцирование внутриэкономических проблем в странах, не желающих подчиняться диктату Запада.

Отчетливые беспокойства на мировом нефтяном рынке проявились ещё весной 2014 года, когда Саудовская государственная компания Saudi Aramco, под контролем которой находится 99% запасов нефти этой страны, постепенно стала снижать цену на сырье и они поползли вниз: 115 долл., 110, 100, 80…( Кстати произошло это после визита Барака Обамы в Саудовскую Аравию). Тогда многие эксперты посчитали, что резкое снижение цен было направлено против Ирана. Тем Не Менее ход дальнейших событий показал антироссийскую направленность этого удара, достаточно болезненно отразившегося на нашей зависимой от экспорта сырья экономике. Для того, чтобы убедиться в этом достаточно ознакомиться со структурой российского экспорта. Так, по итогам 2013 года доля энергетического сегмента (уголь, нефть, газ) составила в экспорте России 67,1%, в то время как доля технологического сегмента (машины, оборудование, компьютеры, макроэлектроника и т.д. – только 5,5%. В денежном выражении, это, соответственно, 348 и 28,7 млрд. долларов. Если же к нефти и газу добавить другие сырьевые товары, такие как древесина, черный и цветной металл низкого уровня обработки и проч., то доля сырьевого сектора увеличится до 83% (Для сравнения в начале нулевых годов данный показатель составлял 62%, т.е. был почти на треть ниже).

Мы видим, таким образом, что сырьевая зависимость современной России продолжает быть родовым признаком и «ахиллесовой пятой» созданной либералами экономики, основанной на примитивизации экономической структуры страны. Как здесь не вспомнить охаеваемую либералами эпоху, когда доля сырьевых товаров в советском экспорте составляла меньше 23%. Их основные поставки осуществлялись в социалистические страны по долгосрочным контрактам (46 млрд. из 68 млрд. рублей в 1988 году), тогда как на долю капиталистических государств приходилось в указанном году товаров на 13 млрд. рублей, а из них на энергоносители – менее 5 млрд. рублей.

Сейчас же в результате бездумной ломки хозяйственного механизма Советского Союза («Большой России» как его называют) 45% российского бюджета формируется за счёт поступлений от экспорта углеводородов. В результате даже незначительного падение цен на них приводит к ощутимым экономическим потерям. Рубль обесценивается, темпы роста экономики резко снижаются и даже уходят в минус, под угрозу ставится исполнение бюджета. Достаточно сказать, что уменьшение цен на нефть всего на один доллар приводит к потере экономикой России четырех миллиардов долларов. Надо ли удивляться тому, что при обсуждении «Бюджета-15» чиновники из экономического блока Российского правительства постоянно твердили о необходимости сокращения расходов, в том числе социальных и оборонных.

В далеком 2000-м году, т.е. 14 лет назад президент В.В. Путин в своем послании Федеральному Собранию РФ (об этом я писал в «ЭиФГ») заявил буквально следующее: «Сохраняется сырьевая направленность экономики. Доходы бюджета во многом зависят от динамики мировых цен на энергоносители. Мы проигрываем в конкуренции на мировом рынке». С тех пор прошло 14 лет, тем не менее ситуация не только не улучшилась, а намного усложнилась. У страны была возможность отмобилизоваться и «опираясь на собственные силы» диверсифицировать экономику. Вместо этого шли бесконечные рассуждения об инвестициях, модернизации, нанотехнологиях и т.д. и т.п. Были только слова, а дела как не было, так и нет. Наши противники (партнеры на либеральном сленге) это хорошо понимают и наносят экономике России удар за ударом. Один расчетливее и разрушительнее другого.

Одним из таких ударов является, обесценение рубля или понижение его курса по отношению к доллару и евро. Это валютно-финансовый кризис искусственно созданный действиями российского Центрального банка. Он подстегивается обострением политической обстановки в мире, ущербным экономическим курсом правительства и, в частности, его инициативами в бюджетной и налоговой сфере, продолжающимися с маниакальным упрямством «реформами» в здравоохранении, образовании и науке, жилищно-коммунальном хозяйстве и т.д.

В результате на четырехлетний максимум вышла в России инфляция (по итогам 2014 года она составила 9%). С начала года продукты подорожали в стране в среднем более чем на 10%, резко выросли тарифы на ЖКХ (ЖИЛИЩНО КОММУНАЛЬНОЕ ХОЗЯЙСТВО), розничные цены на бензин готовы к скачку в 2015 году. Налог на недвижимость, который по инициативе правительства будет исчисляться не от кадастровой, а от искусственно поддерживаемой на высоком уровне рыночной стоимости квартир, может вырасти более чем в 20 раз. В Столице России, к примеру, годовая налоговая нагрузка собственников обычных двухкомнатных квартир превысит 5 тысяч рублей, а трехкомнатная – 9 тысяч рублей. Предложенный правительством закон о «налоговом маневре» приведет к дополнительной нагрузке на россиян как внутренних потребителей на 760-780 млрд. рублей. Риски от так называемого «налогового администрирования» за счёт переориентации потоков налоговых поступлений исчисляются в 2,6 трлн. рублей.

В этих условиях Центробанк заявляет, что он уходит с валютного рынка, открывает длинные позиции по доллару и короткие по рублю, давая тем самым сигнал другим российским банкам к падению рубля и начинает, по существу, бесконтрольно сливать деньги в российскую финансовую систему. Делается это путём выдачи коммерческим и государственным банкам дешевой ликвидности, т.е. миллиардов рублей под 5% годовых. Понимая, что рубль падает, банки перестают кредитовать реальный сектор экономики, рефинансировать промышленные предприятия и сельское хозяйство, осуществлять инвестиции. Полученную от Центробанка дешевую рублевую ликвидность они выносят на валютный рынок в спекулятивных целях.

Таким образом, разразившийся в России валютно-финансовый кризис спровоцирован именно Центральным банком, находящимся в вассальной зависимости от Резервной системы США. Направляя рублевую массу в коммерческие и другие банки и создавая тем самым условия для валютных спекуляций, ЦБ тем самым обваливает свою национальную валюту и затрачивают десятки миллиардов долларов на поддержание курсовой устойчивости. В нашем случае девальвация – это не антикризисная мера. Мало кого из чиновников волнует, что она сопровождается ростом цен на товары первой необходимости. Главное для них то, что девальвация позволяет заткнуть дыры в бюджете и платежном балансе, чтобы хотя бы на время продлить существование спекулятивной валютно-финансовой системы, позволяющей набивать карманы «здесь и сейчас».

Закономерен вопрос: можно ли освободиться от тяжких долларовых оков? Начну с истории этого вопроса. Известно, что созданная большевиками в 20-х годах прошлого века денежная система выдержала испытания Великой Отечественной войной. Так, в фашистской Германии за годы Второй Мировой войны денежная масса увеличилась в 6 раз (несмотря на то, что гитлеровцы свозили к себе товары, по существу, из всей Европы, а после июня 1941 года и из части Советского Союза); в Италии – в 10 раз; в Японии – в 11 раз. В СССР же она в годы войны также увеличилась, тем не менее только в 3,8 раза.

Нельзя не отметить, что война и у нас сопровождалась рядом отрицательных процессов. Во-первых, возникло несоответствие между количеством денег в обращении и потребностями «обмена веществ в экономике», т.е. товарооборота. Во-вторых, появилось несколько видов цен – государственные, пайковые, коммерческие и рыночные, что подрывало покупательную способность рубля. В-третьих, значительная масса денег осела у спекулянтов, что разница в ценах позволяла им обогащаться за счёт населения (как здесь не вспомнить народное умозаключение: «Кому война, а кому мать родна»).

Это вынудило Советское государство сразу же после завершения войны осуществить ряд мероприятий, направленных на укрепление национальной денежной системы и провести денежную реформу. Условия последней были определены в Постановлении Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 года. Обмен денег был проведен на всей территории Советского Союза с 16 по 22 декабря 1947 года (в отдаленных районах страны он завершился 29 декабря). Причем, при перерасчете заработной платы трудящихся деньги обменивались так, что размеры последней не изменялись. Не подлежала обмену разменная монета и она оставалась в обращении по номиналу. По денежным вкладам в Сбербанке суммы до 3 тысяч рублей обменивались по принципу один к одному. По вкладам от 3 до 10 тысяч рублей накопления сокращались на одну треть. По вкладам свыше 10 тысяч рублей изъятию подлежало две трети суммы. Граждане, хранившие деньги дома, могли обменять их по курсу 1 новый рубль к 10 старых.

Одновременно раньше других государств-победителей Советское правительство отменило карточную систему, отменило высокие цены в коммерческой торговле и ввело единые пониженные государственные розничные цены на промышленные и продовольственные товары. К примеру, на хлеб и муку цены были снижены в среднем на 12%, на крупу и макароны – на 10% и т.д., что позволило перейти к торговле по единым ценам. Более чем в три раза уменьшилась денежная масса (с 43,6 до 14 млрд. рублей), сократилась спекулятивная торговля. Весь мир был поражен тем, что всего спустя два года после окончания войны цены были сохранены на уровне пайковых и даже снижены и, следовательно, на практике все виды продовольствия были доступны каждому.

Для капиталистических стран это стало большой неожиданностью. В Англии, к примеру, на территории которой сухопутная война не велась, карточная система была отменена только в начале 50-х годов. Поэтому уже тогда Запад стал предпринимать шаги, направленные на окончательную долларизацию мировой экономики.

Справедливости ради следует сказать, что и советский рубль с 1937 года был привязан к американскому доллару. На его основе исчислялся курс нашей денежной единицы по отношению к иностранной валюте, что диктовалось условиями мировой торговли. В феврале 1950 года ЦСУ СССР пересчитало валютный курс нового рубля. При этом специалисты, сравнивая цены на товары, ориентировались на покупательную способность двух денежных единиц – рубля и доллара. И если до 1947 года за доллар давали 53 рубля, то теперь экономисты вывели курс в 14 рублей. По воспоминанию Министерста финансов СССР А.Г. Зверева, главы Госплана М.З. Сабурова И.В. Сталин (вероятно, пользуясь расчетами другой группы экспертов) перечеркнул данную цифру и наложил на представленном ему документе резолюцию: «Самое большее – 4 рубля!»

В результате Постановлением Совета министров СССР от 28 февраля 1950 года рубль был переведен на постоянную золотую основу, и «отвязан» к доллару. Золотое содержание рубля устанавливалось на уровне 0,222188 грамма чистого золота (С 1 марта 1950 года 1 грамм чистого золота стал стоить 4 рубля 43 коп.). Защитив рубль от доллара Советский Союз лишил США возможности перекладывать свои финансовые проблемы на других.

Эффективность советского экспорта (в то время в основном промышленного и наукоемкого) увеличилась вдвое, большинство отраслей нашей экономики избавились от импорта технологий из США и других стран, зависимых от доллара. Большая часть торговли Советского Союза стала ориентироваться на страны Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ), созданного в 1949 году, а также Китай, Монголию, Вьетнам, Северную Корею и другие развивающиеся страны. По существу, СЭВ превратился в мощный финансово-экономическим блок, т.е. в общий рынок соцстран, свободный от доллара и, следовательно, от политического влияния США. Замечу кстати, что Европейское экономическое сообщество (ЕЭС) как общий рынок европейских капиталистических стран был создан только в 1957 году на основе так называемого Римского договора.

Думается, что и в современных условиях для созданного в 2000 году Евразийского Союза (ЕврАзЭС) и стартовавшего с 1 января 2012 года  интеграционного проекта – «Единое экономическое пространство» (ЕЭП) России, Белоруссии и Казахстана, помимо заявленных целей, актуальными как никогда принципами сотрудничества становятся:

• исключение в экономических взаимоотношениях этих стран долларовых расчетов;
• возможность бартера, в т.ч. и для погашения долгов;
• согласование политики взаимодействия с международными экономическими организациями и на мировом рынке;
• взаимный режим максимального благоприятствования в кредитах инвестициях, финансировании научно-технического сотрудничества;
• таможенные и ценовые льготы;
• создание межгосударственной расчетной валюты с обязательным золотым содержанием;
• создание общеблоковой недолларовой зоны торговли[1].

Понятно, что финансово-экономическая интеграция в рамках Единого экономического пространства пока только нескольких постсоветских государств постепенно может привести к формированию регионального, а затем и глобального недолларового рынка.

Западные меры требуют новой финансово-денежной политики

Во все времена действует одно правило: в случае форс-мажора экономика должна переходить в режим мобилизации, а государство на время откладывает в сторону рыночные инструменты и начинает использовать автократические методы управления. Режим внешних санкций приведший к падению нефтяных котировок, а с ними и курса рубля, дезориентации внешней торговли, к осложнению до предела международной ситуации явился для России форс-мажором. До слез становится понятным, что либерально-демагогическая модель экономики в силу своей маргинальности и далекости от потребностей подавляющей массы населения крайне неэффективна. Госсектору, ужатому до микроскопических размеров, создан режим максимального неблагоприятствования. Он уже на практике нежизнеспособен.

По логике вещей требуется бы было готовить экономику к устойчивому самодостаточному развитию. Тем Не Менее не тут-то было. Приверженность принципу «Больше рынка – меньше государства!» превратилась в хронический маниакальный синдром: едва недуг приглушится, затем с удвоенной силой бросается на наш ослабевший экономический организм с тем, чтобы с необоримым упорством использовать всё новые и новые схемы увода народной собственности из коллективного владения, пользования и распоряжения. Преступлением была случившаяся ещё в перестроечные годы отмена государственной монополии на внешнюю торговлю. В результате внешнеторговой деятельностью в современной России занимается более 600 тысяч субъектов (юридических и физических лиц). Как здесь не вспомнить В.И. Ленина, который без устали повторял: монополия государства – надежная защита от проникновения в страну западного капитала. Без неё империалисты скупят и вывезут за границу всё ценное. Так и случилось. На Запад пошло продовольствие, золото, нефть, газ, уголь, пушнина, лес, удобрения, химтовары и многое, многое другое.

Не меньшим преступлением явилось разрушение внутреннего рынка, всей финансовой системы страны, нарушение государственной ответственности за их стабильность. Результат также хорошо известен: ликвидация экономического и финансового суверенитета России, превращение Центрального банка РФ (Банка России) и всей банковской системы в структуры подконтрольные Федеральной Резервной Системе (ФРС) США. Россия стала жить преимущественно за счёт продажи природных ресурсов, цена на какие по разным причинам падает. Свою лепту в ускорение этого процесса вносят меры и антисанкции, а также стремление российских властей любой ценой сохранить доходы бюджета. Главный инструмент для этого – поддержание рублевой цены на нефть посредством манипуляций курсом доллара. В конечном счете манипулирование сводится к поощрению спекуляций валютой и к перекладыванию всей тяжести экономических проблем на плечи россиян. Тем самым обесцениваются сбережения тех, у кого они есть при одновременном росте цен – сначала на импорт, а вслед и на отечественные товары, производимые в основном на импортном оборудовании.

Все экспертные заключения последнего времени свидетельствуют о том, что меры Запада против Росси, усиливаемые валютной лихорадкой, и вправду приводят к достаточно тяжелым для нашей страны последствиям. Это прежде всего касается отраслей использующих технологии двойного назначения, без которых оборонно-промышленный комплекс страны может стать бессильным и бесполезным. Для противодействия этому требуется избавиться от настроений «шапкозакидательства».

Для реализации новой доктрины требуется оздоровить финансово-экономический блок Правительства, изменить структуру медиа-пространства, поставить в новые условия не только предпринимателей, тем не менее и «естественные монополии». Задача не простая, тем не менее при мобилизации усилий руководства страны и всего народа вполне решаемая.

Именно об этом свидетельствует наш отечественный опыт 1922-1924 годов, когда в условиях всеобщей разрухи в параллельный оборот был введён твердый рубль - червонец, обеспеченный золотом и инвалютой не менее, чем на 25%. Или другой пример. Правительство Германии 1923-1924 гг. стабилизировало цены путём ввода в параллельный оборот рентной марки, обеспеченной при отсутствии золота и резервов иностранной твердой валюты доходами с государственных и частных основных фондов и другого недвижимого имущества. В 1948-1953 годы ФРГ осуществила денежную реформу путём постепенного ограниченного ввода новых марок и нормализации товаро-денежного обращения.

Рузвельтовский курс вывода США из кризиса "Великой Депрессии" 1929-1933 гг. основывался на кейнсианском усилении государственного регулирования рыночной экономики, использовании трудового потенциала для реконструкции инфраструктуры, промышленности и поселкового хозяйства, на ограничении сверхприбыли и банковской спекуляции.

Китай в 90-е годы ввёл золотой юань, обеспеченный положительным сальдо экспортно-импортного баланса. Бразилии, Аргентина, Никарагуа и др. страны также осуществили радикальные денежные реформы при огромных темпах инфляции, разрухе и кризисных явлениях в экономике по многим направлениям.

Во всем мире процветание и сила экономики определяются развитием и мощью энергетики, черной и цветной металлургии, машиностроения, транспорта и поселкового хозяйства, уровнем научно-технического прогресса. Рост государственных централизованных оборонных расходов в военные годы в США и других странах содействовал преодолению "Великой Депрессии', также как быстрому развитию Японии дала возможность война в Корее.

Деньги, торговля, банки в большинстве стран играют вспомогательную роль, а концепции рыночного, денежного и банковского регулирования достаточно оперативно приспосабливаются к задачам развития производства. Конгресс США более трёх лет обсуждал возможность повышения внутренних цен на добываемую нефть даже в промежуток времени энергетического кризиса в семидесятые годы. Правительствами штатов контролировались цены по широкой номенклатуре товаров, а полученные от повышения цен, ростовщических банковских процентов и т.п. доходы подвергались чрезвычайному налогообложению как сверхприбыли.

У нас наоборот, топливно-энергетический комплекс и другие базовые отрасли, наука в результате монетаристской революции превратились в инфляционную нагрузку. Деньги стали фетишем, самоцелью. Им приносятся в жертву люди, наука, культура, производство. В бюджете искусственно создан дефицит денег - и сокращены инвестиции в промышленность, не поддерживается сельское хозяйство, сокращены затраты на медицину, социальные программы, образование и культуру. Урезаны расходы на науку. Зато установлены несбалансированные налоги на добавленную стоимость и прибыль, какие стимулируют инфляцию и являются главной причиной дефицита оборотных средств и кризисов неплатежей, спада производства.

В основу новой финансово-денежной политики должно быть положено возрастание роли топливно-энергетического комплекса (ТЭК), черной и цветной металлургии, химической промышленности, поселкового и лесного хозяйства, транспорта, машиностроения и наукоемких оборонных отраслей как естественного фундамента материального производства, всей системы товаро-денежного обращения в народном хозяйстве.

Что может стать гарантом стабильности денежного обращения

 Ранее гарантом стабильности денежного обращения, мерилом ценности выступали золото, серебро, медь. В процессе промышленной и научно-технической революции унитарное золотое обеспечение денег потеряло практическое значение. В индустриально развитых странах несмотря на относительно высокие темпы инфляции национальных валют возвращение к золотому стандарту признается на практике нерациональным. По-существу, в мире прошла демонетизация золота. Стабильность денежного обращения поддерживается политоварным обеспечением-всей корзиной экспортируемых и импортируемых продуктов.

Восстановление инвестиционного потенциала России, нормализация кредитно-финансовой сферы с остановкой инфляции и стабилизацией цен, обменного курса рубля могут опираться на регулируемые государством приближенные к мировым цены на продукцию базовых ценообразующих отраслей - нефть и газ, электроэнергию, черные, цветные и редкоземельные металлы, золото и алмазы, цемент, удобрения, лес, зерно и другую массовую котирующуюся на мировом рынке экспортно-импортную продукцию, которая может быть использована для селективного обеспечения вводимого в параллельный оборот твердого рубля.

Твердые деньги могут выпускаться под обеспечение нефти, цветных металлов, лесоматериалов, золота и др. Котируются на мировом рынке и пользуются определенным спросом также наши черные и редкоземельные металлы, цемент, удобрения, зерно, газ, уголь, электроэнергия, многие виды гражданской и военной машиностроительной и другой продукции.

Селективное государственное обеспечение новых денег не только быстро вым