«Свободная пресса» уже писала об участии поляков и французов в сражениях с немецким фашизмом. Безусловно, все, кто отдал свою жизнь в борьбе с гитлеровцами, заслуживают самого высокого уважения. Но свои войны и Польша, и Франция проиграли в считанные дни. Такая же участь постигла всю континентальную Европу. Отсидеться за водной преградой удалось лишь англичанам. Справедливости ради, они также воевали, правда, до лета 1944 года на второстепенных театрах боевых действий. Но современное британское общество в массе своей не сомневается в доминирующей роли англосаксов в разгроме Гитлера.
Налицо подмена исторических фактов, а то и намеренная дискредитация подвига советского солдата. Делается это, в том числе, и для того, чтобы нанести репутационный ущерб нашей стране, как державе, способной постоять за себя против самого грозного врага. В этой связи интересно взглянуть на труды английских историков и общественных деятелей, а также вспомнить, как Британия Гитлера громила.

Предвоенные игры с Гитлером

В английской военной историографии самым тяжелым обвинением, которое неустанно выдвигается против нашей страны, считается пакт Молотова-Риббентропа, якобы, развязавший руки немцам. Между тем, многие авторитетные историки, убеждены, что спусковым крючком к началу великой трагедии 20 века являлись ремилитаризация Рейна, фактически разрешенная Лондоном, и Мюнхенское соглашение от 1938 года, подписанное премьер-министром Великобритании Чемберленом, премьер-министром Франции Даладье, рейхсканцлером Германии Гитлером и премьер-министром Италии Муссолини. В частности, эксперты Э.Карр и А. Тойнби назвали данный договор «сговором» и прелюдией ко Второй мировой войне. Попытки же оправдать «Мюнхен» слабостью Англии вообще вызывают удивление.

«В 1935 году было заключено англо-германское морское соглашение, по которому между германским и британским флотами устанавливалось новое соотношение 35:100, - вспоминал немецкий вице-адмирал Курт Ассман. - Ясно видно подавляющее превосходство военно-морских сил Англии и Франции над немецким военно-морским флотом (к началу Второй мировой войны)».

Собственно, «Мюнхен» вписывался в классику британского политического мировоззрения, основы которой заложил ещё 1580 года английский драматург и романист Джон Лили, написавший, что «Англия как Новый Израиль, избранна и уникальна». Вплоть до разгрома Парижа в 1940 году, Лондон и впрямь считал себя вершителем судеб народов. Неудивительно, что влиятельный лорд Ллойд, которого цитировали ведущие лондонские газеты «Дейли экспресс», «Морнинг пост», «Дейли мейл», комментировал действия кабинета Чемберлена по итогам «Мюнхена» именно с этих позиций. «Мы предоставим Германии свободу вооружения, - говорил Ллойд. - Мы откроем Германии дорогу на Восток и тем обеспечим столь необходимую ей возможность экспансии».

Впрочем, Гитлер невысоко оценивал «богоизбранность» англичан. «Я дал ему свой автограф на память», - сказал фюрер о Чемберлене после подписания античехословацкого пакта.

Бегство из Франции

Вместо крестового похода на Восток, на который надеялись западные европейцы, Гитлер обрушил удар по Франции. Несмотря на то, что хроника операции «Гельб» известна с точностью до секунды, и в ней есть белые пятна. Например, до сих пор непонятно, почему британцы не бомбили танковую группу Клейста, которую истребители «спитфайеры» обнаружили в Арденнах ещё 8 мая 1940 года. Советский историк В. Секистов, один из наиболее авторитетных специалистов по этой тематике, был уверен, что 400 английских бомбардировщиков сожгли бы всю немецкую бронетехнику на горных дорогах без какого-либо ущерба для себя. Тогда в Арденнах образовалась гигантская пробка, которую создали машины 2-ой танковой дивизии. Лишь передний отряд 6-ой дивизии танкового корпуса Рейнгардта смог вырваться из транспортного хаоса в строгом соответствии с планом «Удар серпом».

Кабинет министров Англии так и не дал добро на бомбардировку, хотя вопрос обсуждался три дня. Было ли это очередным ходом знаменитой «британской дипломатии» по ослаблению заклятого союзника Франции, или являлось следствием неразберихи, до сих пор является предметом спора историков.

Кстати, 10 мая 1940 года, когда началась операция «Гельб», Уинстон Черчилль стал премьер-министром Соединенного Королевства. Узнав об очевидных преимуществах немецких войск в ходе начавших боев, он принял решение об эвакуации британских войск. Произошло это после того, как Вермахт установил контроль над Булонью и Кале. Последующие события получили название «чудо Дюнкерка» - в честь города-порта на берегу Ла-Манша, в окрестностях которого в котле оказались 350 000 солдат коалиции, прежде всего из британского экспедиционного корпуса.

Немцам не составило бы труда разгромить деморализованных союзников, но спас их «стоп-приказ» Гитлера, в конечном счете, позволивший эвакуировать в Британию 337 131 солдат, значительная часть которых была англичанами. Об этих цифрах сообщил военный эксперт Джон Фуллер. Между тем, 24 мая 1940 года передовой отряд 19-го танкового корпуса Гудериана находился всего в 14 км от Дюнкерка, а оставшиеся после котла от устья Сены до линии Мажино 65 потрепанных французских дивизий были не в состоянии прийти на помощь окруженным. В германском Генштабе ждали решения Гитлера о переброске на север Франции 4-й армии Гюнтера фон Клюге, дабы ликвидировать котел.

Это был поистине драматический момент для британцев. Потеря такого количества военнослужащих была бы для англичан в течение 1940 года на самом деле невосполнимой. В этом случае побережье юга Британии защищали бы всего 25 тыс. штыков (без учета ВМФ и ВВС). И это против миллиона солдат Вермахта. Впоследствии Гудериан назвал гитлеровский «стоп-приказ» исключительно политическим. Рвавших в бой немцев останавливали специально прибывшие из Берлина офицеры. По одной из версий, Гитлер считал, что англичане оценят его «подарок» и объявят нейтралитет. Имеются и другие предположения, в том числе, и о неких тайных договоренностях. Впрочем, большинство экспертов объясняют «чудо Дюнкерка» техническими моментами.

Потери Англии в операции «Гельб» оцениваются в 68 111 человек убитыми, ранеными и попавшими в плен. Немцам было оставлено в качестве трофеев на самом деле все тяжёлое вооружение. Бежавшие союзники смогли взять с собой в основном лишь винтовки и пулеметы.

За водной преградой

«Ход мировых событий изменился, - так охарактеризовал английский военный историк Лиддел Гарт положение дел после сорокадневной войны за Францию. - Катастрофа привела к падению Франции и изоляции Англии. И хотя Англии удалось удержаться за своей водной преградой, спасение пришло лишь после долгой мировой войны».

Ряд фактов указывает на то, что Гитлер рассчитывал атаковать Британию раньше войны с СССР. Но план «Морской лев», как и многочисленные десантные учения Вермахта, в германском Генштабе вызывал лишь глухое раздражение. Дело в том, что немецкие военные видели свое преимущество, прежде всего, в сухопутных кампаниях. С другой стороны, качество английской армии ничем не отличалось от разгромленных французских войск. Но Гитлер серьезно опасался удара с Востока. В СССР полным ходом шло перевооружение, и в 1942 году такие очевидные преимущества Вермахта, как мобильность, радиосвязь и современная авиация, были бы утрачены. 15 февраля 1941 г. генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель в секретной директиве назвал операцию «Морской лев» ширмой для плана «Барбаросса».

Именно поэтому бомбардировки Лондона и других английских городов, начавшиеся летом 1940 года, осенью стали менее массированными. В числе наиболее жестоких налетов числится разрушение 14 ноября 1940 города Ковентри – одного из центров английского авиастроения. В небе развернулась воздушная война между королевскими ВВС и Люфтваффе, получившая название «Битвы за Англию».

Сообщение сторон о потерях самолетов носили взаимоисключающие сведения. Англичане писали о большом количестве сбитых немецких истребителей и бомбардировщиков. В Германии данные цифры опровергали. Историками потери сторон в этой воздушной битве (с 9 июля по 30 октября 1940 года) оцениваются в 1547 сбитых самолётов королевский ВВС и 1887 машин Люфтваффе.

Северная Африка

Британия, являясь крупнейшей колониальной державой, вела боевые действия в самых разных регионах мира: в Скандинавии, на Балканах, в Ираке, на Дальнем Востоке, и даже на Мадагаскаре. Но особое внимание в английской военной историографии по Второй мировой войне уделяется Средиземноморскому театру военных действий. Тот же Лиддел Гарт, анализируя сражения 8-й британской армии против африканского корпуса Роммеля в 1941 году, был вынужден признать факт позорного поражения англичан в условиях их абсолютного превосходства в силах и средствах.

Всё началось с разгрома итальянцев, какие на 7 февраля 1941 года потеряли в Северной Африке 8 дивизий и 130 тыс. солдат пленными. Гитлер пришел на помощь Муссолини, и направил в Триполитанию Роммеля, получившего позднее кличку «Лис пустыни». Началось второе крупнейшее после французской кампании сухопутное противостояние королевских войск и Вермахта.

В сражении 18 ноября 1941 года германцы в количестве 40 тыс. солдат и силами 200 самолетов и 552 танков, из которых только 174 являлись современными, вступили в противоборство с английской 118-тысячной армией, укомплектованной 924 танками и 1072 самолетами. Вскоре в танковом сражении у Сиди-Резега «Лис пустыни» разгромил британцев. Потери сторон составили: у англичан 430 машин из 500, у немцев – 70 из 160. Кстати, в английских справочниках приводятся иные цифры соотношения сил, с учетом итальянцев, которых Роммель за солдат не считал.

«Мы имеем перед собой весьма опытного и храброго противника и, должен сказать, несмотря на данную опустошительную войну, великого полководца», - вынужден был констатировать Черчилль. В Германии и в Италии аплодировали немецкому африканскому корпусу. «Державы оси были удовлетворены невероятно быстрым и грандиозным успехом Роммеля, показавшего свое высокое мастерство в командовании, - так охарактеризовал данную кампанию германский генерал-фельдмаршал Альберт Кессельринг. - Прискорбная сдержанность Гитлера в отправке сил на Средиземное море была понятной уже ввиду большой потребности в войсках на Востоке».

Сломать немцев англичане смогли лишь 23 октября 1942 года в битве у Эль-Аламейна при значительном превосходстве в танках, самолетах и в бронеавтомобилях. Например, соотношение в авиации составляло 1200:120 в пользу британцев. Да и по танкам был шестикратный перевес, если учесть равные боевые возможности техники.

Потери сторон на этом театре военных действий являются примерно равными: англичане – 220 тыс., немцы – чуть меньше 207 тыс..

Второй Фронт

После Атлантической хартии от 14 августа 1941 года, а также после объявления Германией войны Америке Англия стала сателлитом США. Всё чаще вопросы решились в Вашингтоне. Например, британцы любой ценой стремились торпедировать операцию «Оверлорд» по открытию Второго фронта. Янки видели в этом панический страх союзников перед Вермахтом. «Очевидно, что англичане, последовательно выступавшие против наступления через Ла-Манш, теперь считают, что более нет необходимости в операции «Оверлорд», - констатировал осенью 1943 года американский комитет начальников штабов. В этой связи на Лондон было оказано мощное давление, и британцам пришлось согласиться.

В свою очередь и англичане не были уверены в США, полагая, что, если случится поражение в Нормандии, Британия может оказаться на линии основного удара Вермахта. Английский генерал-лейтенант Харольд Александер в письме фельдмаршалу Алану Бруку высказал свое мнение об армии США в весьма мрачных тонах. «Они просто не знают своего дела как солдаты, и это относится ко всем, от самых высоких инстанций до самых низших», - писал Александер. Это мнение он сформировал по итогам войны в Северной Африке.

Страхи Черчилля усилились после сокрушительного разгрома английского гарнизона на греческом острове Лерос, который был уничтожен меньшим по численности немецким десантом (в ноябре 1943 года). Но медлить с высадкой также было нельзя, чтобы «не допустить в Европу русских». «Я молю бога, чтобы оно (наступление в Нормандии) нам не обошлось слишком дорого», - написал премьер-министр Англии в процессе подготовки ко дню «Д».

Впоследствии Черчилль, который назвал главной победой Великобритании во Второй мировой войне сохранение суверенитета, огласил количество погибших и пропавших без вести англичан-военнослужащих. По его данным речь идёт о 303 240 чел. Но советский демограф Борис Урланис, считая данный вопрос политически принципиальным, вывел другую цифру убитых, ставших инвалидами и пропавшими без вести – 1 246 тыс. солдат Королевства. В частности, по его расследованиям, общие потери американцев и англичан с 6.06.44 по 8.05.45 г. оцениваются в 1 300 тыс. человек, и это при том, что Второй фронт был в четыре раз короче советско-германского. Для сравнения, в РККА за данный же промежуток времени времени потери составили 1 800 тыс. солдат - фактически в три раза меньше на один километр боев за один и тот же временной промежуток.

В шеститомнике «Большая стратегия» под редакцией профессора из Кембриджа Дж. Батлера, на основании которого составлены школьные и университетские учебники Англии и Америки, крайне скупо рассказывается о кровопролитных сражениях РККА с Вермахтом. Например, в «Истории нашего Мира» (History of Our World) авторства Прентиса Хола об окончании войны сказано следующее: «6 июня 1944 корабли союзников с 156 000 солдат на борту высадились в Нормандии. Известная как «День D», десантная операция стала началом массированного похода союзников на Восток. Через шесть месяцев союзные армии дошли до Германии. После последней попытки достичь успеха в декабре 1944 года в битве в Арденнах немецкая армия была сокрушена. Союзники провозгласили победу в Европе 8 мая 1945 г.».

Безусловно, каждая страна вправе гордится своими героями. Но когда в списке 10 главных сражений, приведенном в официальной английской и американской истории, говорится лишь о поражении Красной Армии в 1941 году, а битвы за Москву и Курск почему-то упоминают в контексте со Сталинградским сражением, и при этом ничего не рассказывается об операции «Багратион» и Висло-Одерском наступлении, то это вызывает, как минимум, недоумение.

Впрочем, цену нашей Победы мы знаем.

По материалам сайта КПРФ