Мемориальную доску финскомумаршалу Карлу Густаву Маннергеймупланируется установить в Петербурге. Причем, в самом центре - на Галерной улице, 31, что у Благовещенского моста, и в нескольких минутах ходьбы от Сената, Синода, Адмиралтейства. Здание это известно горожанам, как Дом Куракина. Оно имеет статус федерального памятника архитектуры ХV111 века. В пушкинское время в нём располагалась Коллегия иностранных дел. Позже — управление российской разведки, потом — Академия Генштаба, к которой как раз и имел некоторое отношение барон Маннергейм.
Намечено открытие доски на 18 июня — день в день со стартом на берегах Невы масштабного Международного экономического форума. Случайно ли? Этого организаторы из Российского военно-исторического общества (РВИО) не уточняют.

Они вообще мало что уточняют. Никаких подробностей о предстоящей церемонии, о том, почему вдруг вспомнили о Маннергейме ни на сайте организации, ни в общении с представителями РВИО нет. Сама информация о предстоящем открытии памятной доски просочилась из министерства культуры РФ. Где об этом деле говорят опять-таки как бы вскользь, мимоходом, словно стараясь не привлекать внимания.

Похоже, желают провести все тихо, может быть даже незаметно. По крайней мере, для неравнодушной общественности города на Неве, узнавшей, в том числе от корреспондента «СП», о грядущем увековечивании в городе имени Карла Густава, это стало полной неожиданностью.

Шесть лет назад в Питере уже пытались установить мемориальную доску Маннергейму. Тогда инициатором стал один известный писатель. Мотивировал он свое предложение «возвращением исторической справедливости». Мол, финский барон учился в российской столице, каковой был в то время Петербург, здесь начиналась его военная карьера.

Установить в 2009-м мемориальную доску предлагалось на Захарьевской улице. Также центр города — рядом Литейный проспект, недалеко — Смольный. В доме на Захарьевской будущий военачальник жил недолгое время в начале ХХ века. Отсюда уходил на русско-японскую войну.

Однако идея писателя вызвала резкое неприятие питерских историков, ветеранов Великой Отечественной войны, градозащитников. Дискуссии были нешуточные. До рукопашной не доходило, но нервы оппоненты подпортили друг другу изрядно. На том, в общем, и успокоилось.

Как выяснилось — до 2013 года. Когда в майские дни несколько коммерческих микроавтобусов вышли на маршруты с портретами Маннергейма и опоясывающими данные портреты георгиевскими ленточками. Ходили они, впрочем, недолго. Уже через пару-другую часов волна возмущения горожан докатилась до Смольного. Коммерсантам было «указано на недопустимость» подобного рода акций. Да ещё в славные дни празднования новый годовщины Победы в Великой Отечественной войне.

Во Второй мировой войне маршал Маннергейм воевал, как известно, на стороне фашистской Германии. Был союзником Гитлера. Армия Маннергейма оккупировала Карелию, вместе с гитлеровскими войсками участвовала в блокаде Ленинграда. Причем, кольцо белофиннов вокруг города простиралось на территории примерно 140 км, гитлеровцев — 98 км…

Но идея с памятной доской, как теперь выясняется, оказалась живуча. Может быть, мы не всё знаем о Маннергейме, и на самом деле он больше пользы принес нашему государству, чем вреда? Говорят, служил на благо российской разведки — в дореволюционную, понятно, эпоху. Если так, почему бы не посвятить петербуржцев, вообще всех россиян во все тонкости этой службы? Прошло более ста лет, наверное, можно уже приоткрыть некоторые секреты? За последние годы столько более серьезных документов лишились грифа «секретно», а уж тут…

И зачем открытие памятной доски русскому генералу, ставшему финским маршалом, надо было приурочивать к столь важному и масштабному событию, как Петербургский международный экономический форум? Ради политических дивидендов? Каких?

— Очень некрасивую игру затеяли чиновники, лоббирующие установление мемориальной доски Маннергейму, — считает Геннадий Кравченко, сопредседатель Ассоциации жертв судебного произвола. — Такое впечатление, что желают кому-то угодить. Видимо, финнам. Ведь те, как члены Евросоюза, поддержали антироссийские меры, хотя могли бы, наверное, как минимум, занять и нейтральную позицию. Но любое заигрывание и унизительно, и непродуктивно, как теперь говорят.

«СП»: — В 2009 году, когда впервые заговорили о памятной доске маршалу, после войны ставшему президентом страны Суоми, в нашем городе по инициативе общественности был проведен опрос об отношении петербуржцев к Маннергейму. Больше половины примерно из трёх тыс. опрошенных высказались тогда категорически против увековечивания его имени…

— А если бы опросили не три тысячи человек, а тридцать тыс., то данный процент достиг бы, уверен, не менее 90 процентов. По отношению к петербуржцам вообще неприлично говорить о каком-либо увековечивании Маннергейма. Ещё живы те, кто перенес ужасы ленинградской блокады. Хорошо помнят, как финские и гитлеровские войска пытались стереть город с лица земли. И в Карелии не забыли о том, как жестоко вели себя финны по отношению к местному населению на оккупированной территории. Руководил в те годы войсками Суоми ни кто иной, как Маннергейм. Я и мои многочисленные товарищи категорически против установления ему мемориальной доски. Если же это случится, заявляю совершенно официально: приду, и забросаю её сырыми яйцами. И буду делать это до тех пор, пока не снимут!

Схожее мнение высказал депутат городского парламента Владимир Дмитриев (фракция КПРФ).

— Тех, кто это придумал, требуется наказывать, — убежден Владимир Яковлевич. — Данные люди либо не знают истории своего Отечества, либо спекулируют на ней. Да, Карл Маннергейм учился военному искусству в царской России. Хорошо учился, молодец, стал у нас генералом, а у себя на Родине — маршалом. Но не будем забывать, что, во-первых, он убивал наших людей. Жестоко, беспощадно. И в «зимнюю войну» 1939−40 гг., и во Вторую мировую. За это его благодарить, что ли?

Во-вторых, в наших военных школах и академиях учились многие иностранные военачальники. Что из того? Никаких оснований это не дает для их увековечивания.

Свой взгляд на ситуацию у доктора исторических наук, профессора Военного университета полковника Юрия Рубцова.

— Первое, о чем хочется спросить у инициаторов установки мемориальной доски Маннергейму: а в связи с чем? — говорит Юрий Викторович. — Какая дата, какое важное событие подвигло к этой идее? Нет ни таких дат, ни событий.

Да, финский маршал участвовал на стороне России в Первой мировой войне. Показал себя храбрым и умелым командиром. Но разве он один?

Второе. Время для таких имен, как это, ещё не пришло. Сто лет в данном случае — не срок. Это все равно, что взять и вынести сейчас из Мавзолея тело Владимира Ленина. Огромное число россиян, нет сомнений, не одобрит подобного. Слишком мало по меркам истории прошло времени с тех событий для беспристрастной и объективной их оценки.

Маршал Маннергейм был личностью, безусловно, неординарной. Но отношение его к России неоднозначное. Этого нельзя не учитывать, принимая такие решения.

Поинтересовалась ваш корреспондент мнением на данный счёт и у самих финнов. Петер Иискола, международный дипломат, юрист, живущий не один уже год в Петербурге, лишь изредка выезжая оттуда на родину, в Хельсинки, комментируя, старался подбирать слова:

— У нас в Финляндии также неоднозначное отношение к Маннергейму. Есть потомки красных, то есть, сторонников коммунизма, Ленина, какие знают, как маршал не щадил, буквально истреблял их дедов и прадедов. Он был белый генерал. Но одно дело политика, совсем другое — военное искусство. А в этом Карлу Густаву не откажешь. Вы же хорошо знаете, какую линию обороны он выстроил на границе с СССР к 1939 году (знаменитая «линия Маннергейма» — авт.). Как грамотно руководил действиями армии во Второй мировой войне. Маннергейм не пропустил немецкие войска к блокадному Ленинграду с севера. Это очень важно.

«СП»: — В Петербурге некоторые граждане считают, что увековечивание его памяти — это некий шаг нашего нынешнего правительства к добрососедским отношениям с Финляндией. Мол, ваша страна хоть и является членом ЕС, но может сыграть положительную роль в деле снятия антироссийских санкций.

— Да, ради нашей дружбы это важно. Я думаю, что памятная доска Маннергейму в России была бы очень хорошим шагом наших государств навстречу друг к другу.

По материалам сайта КПРФ