Депутат-коммунист Леонид Калашников 28 декабря принял
участие в программе «Принцип действия» на радио «Вести ФМ».
Как антироссийская
риторика повлияла на ситуацию в Европе? Что скрывается за высказываниями
иностранных политиков? О каких из них им пришлось пожалеть? Будут ли отменены
меры? Об этом и многом другом ведущая программы Анна Шафран беседует в эфире
"Вестей ФМ" с депутатом Госдумы Леонидом Калашниковым.
Шафран:
Говорим о материале, который появился в немецком издании Bild, насчет утечки по
поводу Генри Киссинджера, который, возможно, будет разрабатывать план для
Трампа по урегулированию отношений с Российской Федерацией. Так вот, один из
пунктов, как предполагается, это урегулирование украинского кризиса,
предполагает он собой, что Россия должна гарантировать безопасность восточной
части Украины, ну а Запад, так сказать, неофициально признает Крым с тем, чтобы
данный вопрос не мешал в переговорах между нашими странами. Насколько это реально
и насколько продуктивен такой план, как вы полагаете?
Калашников:
Он на самом деле реален, хотя бы потому, что мы как раз вот все данные годы на
этом и настаиваем. Ведь то, что произошло на востоке Украины, оно ведь не
просто так, люди озаботились своей безопасностью. В Крыму люди озаботились
гораздо раньше, а, учитывая, что там поголовно в реальных условиях русское население,
они уже давно сказали и воспользовались своим правом выбора как автономии.
Такой автономии у Донецка, например, не было, однако при этом там также возникла
опасность того, что завтра данные люди будут просто интернированы оттуда,
растворены или ущемлены в правах.
И вот когда Запад
говорит о том, что Россия должна обеспечить безопасность на востоке, она же
имеет в виду это прежде всего... Не то, что мы должны разменять Донецк на Крым.
Вот как раз этого я бы очень не желал, потому что некоторые поняли это так, вот
данную статью в Bild, например, что, мол, давайте так: забудьте о востоке Украины,
убирайтесь, а мы, мол, вам забудем о Крыме. "Мы его не признаем, однако
забудем". Это давно, на самом деле... И до Bild это было, и в умах
некоторых наших политиков это присутствовало так или иначе. И иногда оно так
произносилось, поэтому это для меня, например, не новость. Однако это невозможно
делать. Почему? Потому что пока мы не убедимся в том, что люди находятся в
безопасности, россияне находятся в безопасности, вернее, русские находятся в
безопасности или проживающие на этой территории в безопасности, конечно же, мы
не можем... Ну как это можно взять и разменять!
На самом деле, очень
много людей и в Харькове, и в Одессе просто запуганы вот этими акциями сожжения
и уничтожения людей. И когда мы говорим сегодня о Донецке, где люди
самоорганизовались и защищают себя сами, я не забываю как раз и об этих людях,
об одесситах... Я же помню, как в Харькове, например, пытались снести памятник
Ленину, тогда вышли люди и не дали этому произойти. Однако уже во второй раз пришли
с дубинками нацисты и просто разогнали этих людей. А как людям, вот как быть
пожилым людям, какие там стояли?! Я же их за это не осуждаю. Они теперь уже
не могут выйти, они боятся. Однако эта боязнь просто пока загнана внутрь, однако она
никуда не делась, она завтра выплеснется опять.
