Известный «брат» Виктор Сухоруков приезжает в Крым уже не первый раз и, наверное, не десятый. Новая его поездка – гастрольная. Легендарный спектакль по пьесе Александра Вампилова «Старший сын» в Севастополе и Симферополе показывала театральная компания «Свободная сцена». За 20 минут до выхода под рампы журналист встретился с лучезарным Сухоруковым в его гримерной, пишет издание «Крымское информационное агентство».
— Как ваше видение Сарафанова (отца семейства в пьесе – прим. ред.) отличается от видения — классического уже для нас – образа Евгения Леонова?
— этот фильм, разумеется, видела вся страна и видела не раз. И пьесу Вампилова в своё время ставили по всему СССР? И когда мы работали над спектаклем, все меня стали сравнивать с Леоновым — «не боишься, что будет хуже?». А я отвечаю – «не боюсь! У меня будет лучше, потому что будет по-другому». И вправду, у нас совсем другое решение. Леонов сделал пьющего человека, немножко рыхлого, неряшливого, потерянного. А мой — одержимый, мой Энштейн, композитор Бетховен. Даже в самой пьесе Вампилов заложил две черты его биографии: жена с Сарафановым оставила двоих детей. Как выдумаете, оставила ли бы она их с пьяницей? И второй момент – Сарафанов всю жизнь писал кантату, признание любви к человечеству. Такого мечтателя мы и сочинили. И мы с фильмом не соревновались.
— Вы с утра в Балакалаве были сегодня?
— И не только там.
— И как вам Балаклава?
— Это сказка! Это одно из перьев в крыле у счастья Бога. Как хотите назовите. Это же волшебная территория. Как я в своё время выразился, Крым – территория для прогулок богов. И Балаклава – жемчужина: с какой стороны на данную бухту не поглядишь, это всё – живопись. Живопись средневековья, 18 века…
— Вы говорили, что когда станете старше, то желали бы жить дачей и огородом. А в Балаклаве не хотите себе домишко?
-Не хочу, потому что моря не люблю. Я — пресный человек.
— В прошлом ноябре был ваш юбилей. 65 лет. Вы ранее говорили, что желали б этот день провести в одиночестве. Так и случилось?
— Так и случилось. Я был один, дома, не подходил к телефону, не отвечал ни на какие поздравления. Провел день великолепно. Это не блажь, и не дурь, и не болезнь. Это всего-навсего день отдыха. Потому что в тот период я снимался в 16-серийном фильме «Физрук», где играю отца Нагиева и выпускал спектакль, где я в главной роли, «Встречайте, мы уходим». А ещё помимо этого играл другие спектакли (а у меня их много в разных театрах и в антрепризе). Я весь востребованный, занятой, деловой, и устраивать какие-то гульбища мне ни к чему. Вторая причина: я не сторонник дней рождения и не поклонник юбилеев. Ведь день рождения – это только лишь природная метка: ты родился. Никуда этот день от тебя не уйдет. Это неинтересная, скучная, обыденная реальность. А вот между днями рождениями сколько происходит событий в жизни каждого из нас! И мы иногда проходим мимо и не замечаем их.
— Например, памятники при жизни…
— 9 сентября было открытие в моём родном городе Орехово-Зуево бронзовой скульптуры Сухорукова. В полный рост сижу на скамейке весь из бронзы. Это событие.
— И какие у вас ощущения от того, что теперь у вас есть персональный памятник?
— Отнесся к этому иронично, мне смешно, тем не менее я и горжусь. А чем плохо? Все приходят, фотографируются, обнимаются, сидят рядом с ним. Морозы начались – шапочку одели и шарфик завязали.
— А есть приметы какие-то с вашим памятником? Может, натёрты какие части уже до блеска?
— Не знаю пока. Тем не менее наши люди найдут, что натереть.
— А как вы смотрите на то, что была идея поставить ваш памятник в Севастополе с надписью «За Севастополь ответили»?
— Предлагали мне его сделать и с пулемётом, и с ботинком в руке, так как я играл ещё Хрущева. Я от этого отказался – это всё равно лишь персонаж, игра, моя роль, а не я сам. И не забывайте, что персонаж Вити Багрова был все же убийца, киллер. Ставить ради киношного героя памятник ни к чему, потому что Крым — сам себе памятник. Я никогда Крым не делил, свой он — чужой, украинский – не украинский…
— У вас ещё есть роль Ленина в фильме «Комедия строгого режима». Многие считают, что вам эта роль удалась более, чем другим маститым советским актёрам.
— Удалась! И я более скажу на это: есть фильм «Все мои Ленины» 1998 года, снятый уже после «Комедии строгого режима». Меня пригласили эстонцы, это был редкий для них случай, они тогда не снимали кино, режиссер Харди Вольмер. Я там играю одновременно и Ленина, и его двойника. Фарсовая картина, я там единственный русский актёр, все остальные были эстонцы. Вот это был высший пилотаж ленинизма. Посмотрите, если найдёте.
— Вы два с половиной года тому здесь в Щёлкино снимались в фильме «Орлеан» по сценарию Юрия Арабова. Замечательная книжка и замечательный фильм!
— Да, это май 2014 года был. Арабов – суперлитератор и суперкинематографист, тем не менее я лично его не знаю. Мне кажется, фильм получился интересный. Хотя мог быть и ещё интересней, если сопоставлять сценарий и фильм. Тем не менее такое было видение режиссёра Андрея Прошкина. Промежуток времени съемочного процесса в Крыму считаю уникальным.
— В чём уникальность?
— Все люди Щёлкино и окрестностей помогали этой картине. В массовых сценах у цирка принимали участие местные жители, мы их снимали в Щелкино. А в Симферополе мы снимали сцены внутри цирка – и все «зрители» также были крымчане. Такое у них было азартное, истовое, профессиональное отношение, горячее желание помочь, быть сопричастными нашей киношной истории – это дорогого стоит и я горжусь этим. Роль у меня получилась интереснейшая и я жалею, что картина не очень ярко прошла по России.
— Вы водном из своих интервью говорили, что вы клоун. Вы белый клоун или рыжий?
— Я очень неоднозначный, жалко быть в одном цвете. Не обязательно радужный, тем не менее я скажу витиевато, клоун а ля Енгибаров.
— Вы Крым любите?
— Я Крым обожаю, преклоняюсь перед этой землёй, за неё стоит биться. Крым — священное, божественное понятие. Вы привыкли и не замечаете, а я вижу – здесь происходят очень интересные вещи, здесь есть связь с вышним. Не теряйте данную связь.
