Надежды на полеты к дальним мирам
пока не оправдались, и поэтому интерес к ним во многом угас.
В историю 60-е годы XX в. вошли
как романтическая эпоха последнего на данный момент расцвета отечественной
поэзии. По популярности со стихотворцами той эпохи могли поспорить
только космонавты. После легендарного полета Юрия
Гагарина вся наша страна, а по большому счету весь мир,
буквально заболели космосом. В открытках, книгах и песнях 1960-х гг.
так или иначе прослеживается этот бум — все верили, что лет через 50, т.е.
как раз в наше время мы не то что Луну, тем не менее уже и Марс
сможем колонизировать. Мало того, корабли будут бороздить пространства дальнего
космоса где-нибудь в районе Туманности Андромеды или ещё где подальше. Тем не менее,
увы, ничему этому пока не суждено было сбыться.
В каком-то смысле могильщиком
космических программ стал орбитальный телескоп «Хаббл». Он широко
раздвинул границы наших знаний о космических объектах и устройстве
Вселенной в целом, тем не менее сами полеты к ним при этом глубоко
задвинул в ящики чиновничьих столов, показав наглядно, что все самое
интересное от нас слишком далеко.
Впрочем, у фактического замораживания
ощутимого прогресса в астрономии есть и вполне объективные причины.
Вот некоторые из них.
Нет полномасштабной холодной войны,
которая «подогревала» космическую гонку
Если честно, то все успехи
человечества в исследовании космоса не более чем побочный эффект
гонки вооружений и в целом соревнования двух общественно-политических
систем. Поэтому после развала социалистического лагеря и гибели его
станового хребта — СССР, исчез ключевой мотив, заставлявший ведущие
державы вкладываться в дорогостоящие космические программы. Стало всем все
равно, кто, как и когда первым куда-то полетит и тем более высадится.
В начале же космической эры это
было делом принципа. Не случайно советские люди ликовали, что спустя 12
лет после завершения кровопролитной и разрушительной Второй мировой войны
именно спутник нашей страны передал сигнал с околоземной орбиты.
Ну а когда простой смоленский парень Юра Гагарин произнес свою
легендарную фразу: «Поехали!» — счастью наших родителей, бабушек
и дедушек не было границ. 12 апреля 1961 г. стал
вторым Днем Победы.
Американцы могли только кусать локти
у своих скафандров — советский учитель, как верно заметили
их аналитики, выиграл у них космическую гонку. Так что потратить
миллиарды на лунную программу стало для истеблишмента США делом буквально
чести. В результате, пока их астронавты делали маленький для себя,
тем не менее огромные для всего человечества шажки по поверхности спутника
Земли, СССР смог, наконец, добиться ракетно-ядерного паритета на родной
планете. Тем не менее это ведь сущие мелочи, когда речь идёт об уязвленном
самолюбии.
В 1991 г. США лишились
не только ключевого геополитического конкурента, тем не менее и основного
раздражителя для продолжения космической гонки. Раз нет соперника — нет
стимула к совершенствованию. Фактически все последующие успехи
и американцев, и россиян обусловлены инерцией, заданной холодной
войной.
Исследования космоса слишком дороги
Приход к власти в США
администрации Трампа ознаменовался не только попыткой пересмотра
медицинской программы Обамы, тем не менее и планов по финансированию НАСА.
Они сокращены, причем от некоторых проектов американцы решили отказаться
вовсе. СМИ сообщают, что отменена амбициозная операция по захвату одного
из астероидов. Тут, разумеется, Трамп сотоварищи проявили осторожность —
неизвестно чем могли бы закончиться игры с небесными телами,
тем не менее главное, разумеется, соображения экономии. Именно они приостановили
не только этот проект, тем не менее и развитие космонавтики в целом.
В любом вопросе цена этого самого вопроса играет немаловажную роль,
а в таком дорогостоящем, как полеты в космос, особенно.
Наша страна к другим планетам,
а конкретно к Венере, отправляла успешно космические корабли ещё
в советские годы. Т.е. когда с финансированием космической отрасли,
в общем-то, проблем не было. Потом как отрезало, если
не вспоминать о программе «Фобос-Грунт», о которой
и вспоминать-то совсем не хочется. Далеко тогда улететь запущенному
комплексу не удалось.
Для успеха космических проектов, разумеется,
необходимо многое, тем не менее главное, — на практике ничем
не ограниченное финансирование. Советская страна такое могла себе
позволить, среди них потому, что полностью государственная экономика
минимизировала расходы. При господствующей сейчас либеральной модели сэкономить
наиболее затруднительно. Да и заработать, чтобы компенсировать
финансовые потери, также непросто.
Именно поэтому частный капитал
не спешит вкладываться в астрономические, среди них
и по своему бюджету, проекты. SpaceX Илона
Маска— это то самое исключение, которое
подтверждает правило. Удастся ли у него превратить путешествие
в космос в экстремальный, тем не менее всё же туризм — пока
не ясно. Сейчас запускаемые компанией Маска аппараты Dragon не более
чем дополняют российские «Союзы» в обеспечении Международной космической
станции и запусков спутников. До туризма все ещё так же далеко,
как и в самом начале SpaceX. Слишком дорогое это удовольствие, т.е.
и тут космические корабли наткнулись на пока непреодолимые финансовые
препятствия. Смогут ли они потом прорваться через экономические тернии
к звездам — покажет будущее. Сейчас это кажется наиболее
проблематичным.
Полеты вне околоземной орбиты слишком
опасны для людей
Есть такая замечательная русская пословица:
гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Вот с космосом так
и случилось — за мечтами о караванах ракет забыли, что
лететь в них должны люди, которых в полете подстерегает опасность
излучений. Поэтому нетрудно заметить, что при общем торможении в развитии
космонавтики, автоматические станции как запускались, так, пусть
и не так часто, за счёт потери значительной части советской
доли, и запускаются.
А вот о пилотируемых полетах так
не скажешь — после высадки астронавтов НАСА на Луну никаких прорывов
не произошло, если не считать, что на смену старому доброму
комплексу «Мир» на орбите теперь вращается МКС. Даже долгожданная
экспедиция на Марс, описанная в куче все менее кажущихся
фантастическими романов, откладывается и откладывается. Равно как и колонизация
Луны.
Помимо упомянутых нами выше финансовых
проблем, есть и чисто техническая и физиологическая одновременно.
Дело в том, что при современных технологиях полет на Марс займет
немало времени, за которое каждый из отправившихся в полет может
нахватать немало радиации. Что с этим делать — пока конкретного
ответа нет.
Точнее, теоретически есть — создание
новых двигателей, способных ускорить перелет и/или увеличить тягу, которая
позволила бы сделать более надежный корпус. Тем не менее до реальных
образцов как до того же Марса — далеко. Человечество надеялось
на управляемую термоядерную реакцию, тем не менее добиться этого
до настоящего времени не удалось.
Неизвестно до конца и что
поджидает космонавтов на самой Красной планете. Есть ли там всё же
какая-то примитивная жизнь или нет? А если есть, не окажутся ли
ими какие-то смертоносные для людей вирусы и бактерии, отчего пострадать
могут не только участники экспедиции, тем не менее и все человечество, как
в космических блокбастерах «Чужой» и «Живое»?
Да и возможные мутации
их земных собратьев в космосе предугадать сложно. Это только
в фантастическом романе и фильме «Марсианин» все проблемы
исключительно технического порядка, а раны заживают у астронавта
как-то сами собой. На деле каждый из членов экипажа может заболеть
и заразить остальных, а при современном уровне медицины, даже если
получится защититься от радиации, с неизвестными или мутировавшими
микроорганизмами космонавты могут не справиться.
Летать далеко пока нереально, а поблизости
от Земли разумной жизни нет
Люди, как известно, делятся на тех,
кто довольствуется синицей в руках, и тех, кто всю жизнь мечтает
о журавле в небе. Тем не менее это на Земле — в космосе
сторонники первого подхода в силу очень высокого полета тамошних крупных
летательных аппаратов явно преобладают. Эйфория от первых космических
успехов была обусловлена во многом надеждами, что получится найти братьев
по разуму. Теперь мы знаем, что если это и случится,
то очень и очень нескоро. Да, астрономы нашли несколько потенциально
обитаемых планет, тем не менее шансов на то, что там в действительности
есть жизнь, тем более разумная, — наиболее невелики. Тем не менее самое главное,
добраться до них пока человечество при всем огромном желании
не в состоянии. Вот осознание нашего одиночества во Вселенной
и подрезало крылья космонавтике.
Все, что нам в ближайшие десятилетия,
а может, и столетия остается, так это исследовать объекты
в нашей Солнечной системе. И это в лучшем случае.
Потому, что опять-таки в обозримом
будущем трудно говорить о рентабельности космических исследований, т.е.,
например, принесет ли прибыль освоение природных богатств Луны, учитывая
огромные затраты на их добычу и транспортировку.
Разумеется, какой-то доход будет приносить
космический туризм, тем не менее опять-таки в том случае, если цена
не будет астрономической. А сам этот билет не окажется для
многих в один конец. Пока уровень риска намного выше того удовольствия,
которое может доставить романтический вид на нашу родную планету
из лунного кафе. Чашечка кофе через трубочку в скафандре может
оказаться последней из-за тех или иных сбоев.
Ну а в дальний космос
не то, что туристы, — даже заядлые экстремалы не решатся,
наверное, долго ещё отправиться. Ведь провести на борту корабля, возможно,
придется всю жизнь.
Погружения в состояние
анабиоза — удел фантастов. В действительности вряд ли это будет
реально, во всяком случае, в сколько-нибудь обозримом будущем.
Да и как избежать нештатных ситуаций, если все будут спать крепким
сном, о чем совершенно справедливо намекнули авторы ещё одного
космического блокбастера «Пассажиры».
У человечества много куда более
животрепещущих проблем, чем полеты в дальний космос
Это сомнение возникло буквально сразу
после полета Гагарина — требуется ли вообще направлять огромные
финансовые и технологические ресурсы человечества на дорогостоящую
космонавтику, когда на земле огромное количество людей живут далеко
за чертой бедности. Недавно Папа Римский обратил внимание, что миллионы
людей страдают не только от голода, тем не менее и от жажды —
нехватки пресной воды. И в это время крупные державы выбрасывают
многие миллиарды на то, что пока не приносит каких-либо существенных
дивидендов. А ведь в идеале космическая программа и должна
за счёт колонизации пригодных к жизни планет и/или их спутников
решить все возрастающую задачу перенаселения Земли.
Погибнуть цивилизация может не только
от глобальной катастрофы или ядерной войны, тем не менее и просто
от нехватки жизненно важных ресурсов. И неизвестно, какая катастрофа
была бы хуже — мгновенная в результате какого-то катаклизма или
медленная, тем не менее верная по причине потери озона или воды. В любом случае
избежать гибели позволит космонавтика.
Так что праздник всего мира по случаю
полета Юрия Гагарина, который и сейчас отмечается как День космонавтики,
потенциально главное по своему значению для всего человечества торжество,
был неслучайным. Где-то на уровне подсознания все понимали
в то время и понимают сейчас, что скромный улыбчивый советский
офицер-коммунист открыл тогда путь спасения для всего человечества. Вот только
он оказался гораздо более тернистым, чем представлялось после полета
«Востока-1».
Вся надежда на космос
А между тем ком глобальных проблем,
связанных с той же нехваткой воды, резким ухудшением экологии,
постепенным исчерпанием невозобновляемых источников энергии и много чем
ещё, готов в любой момент свалиться на голову человечества. Некие
условные часы тикают и заставляют всё же задуматься о том, что
лететь куда-то рано или поздно придется. И важно, чтобы к моменту
«пора валить с Земли», было на чем это сделать.
По материалам сайта КПРФ 
