2 сентября, в День окончания второй мировой войны, в мемориальном комплексе «Медное» будут отмечать «День Памяти и Скорби». Но как же так, скажете вы, его уже отмечали 22 июня. В России – да. Здесь речь о другом. Во второй день осени в Медном «помнят и скорбят» в большинстве своем гости из Польши. У них теперь вообще все иначе. Например, 22 июня этого года в день нашей памяти и скорби польский сейм принял поправки в закон о декоммунизации, согласно которым на территории этой страны снесут более 500 памятников советским солдатам.
Нынешние польские власти всеми силами стремятся отказаться от советского прошлого. Война с памятниками – это наиболее болезненная для нас и принципиально важная для них часть большой антисоветской кампании. Согласно официальной идеологии польских властей советская армия теперь считается не освободительницей страны от фашистов, а оккупантом. Как будто после 1945 года Польской Народной Республикой управляли не поляки и эти памятники установили не они.

Памятник или мемориал – особая история. Они являются реальным, признанным свидетельством событий, если хотите, доказательством чего-либо. Пока они стоят – люди помнят, и сломать их убеждения, заставить думать иначе очень трудно. Поэтому и летят памятники с постаментов в Польше, на Украине и в других некогда братских республиках. Появляется новая национальная идентичность, новые памятные даты. Как та, что собираются отмечать в Государственном мемориальном комплексе «Медное» 2 сентября.

Так что же будут вспоминать поляки под Тверью? Согласно современной польской историографии, в окрестностях села Медное захоронены более шести тыс. польских офицеров, расстрелянных Калининским НКВД в 1940 году. Таковой посчитали судьбу военнопленных поляков, содержавшихся в Осташковском спецлагере. В экспозиции польской части мемориала «Медное» указана точная цифра и пофамильный список «невинно убиенных». Он в точности совпадает с пересыльным списком из осташковской тюрьмы. В новейшее время в Польше этот список назвали «расстрельным», мотивируя это тем, что ну а куда же ещё, кроме как на убой, могли перевозить поляков? Таким образом, всех польских военнопленных из Осташкова записали в жертвы «сталинизма». Российские власти начала 90-х годов эту позицию приняли и поддержали. ГМК «Медное» организован Постановлением Правительства РФ № 1247 от 19 октября 1996 года. Торжественное открытие мемориального комплекса прошло 2 сентября 2000 года. С 2012 года мемориал «Медное» входит в состав Государственного центрального музея современной истории России. В целом комплекс посвящен памяти жертв политических репрессий времен «большого террора». Его польская часть организована с размахом – огромные кресты, колокол, ржавые таблички с именами убитых. Российская часть гораздо скромнее.

С момента открытия мемориала его судьба обросла колоссальной историей. Его работники грудью стоят за версию, что все так и было, как представлено в экспозиции. Их оппоненты, коих немало, утверждают, что с возведением некрополя, мягко говоря, поспешили, и призывают разобраться в том, сколько человек там захоронено и кто эти люди. Противоречий много. Захоронение до конца не исследовано. Его законсервировали в 1996 году, а значит, о точности экспозиции говорить не приходится. Недавно во время поисковых работ на Западной Украине нашли идентификационные жетоны польских полицейских, имена которых увековечены в экспозиции мемориала. Активисты из Союза советских офицеров регулярно ставят вопрос об увековечении памяти советских солдат, погибших в 1941 году в окрестностях Медного и захороненных на нынешней территории мемориала. С документами, подтверждающими преступление в отношении поляков, также есть проблемы. Часть из них называют фальшивкой, часть до сих пор засекречена.

Вот что по этому поводу пишет профессор Московского государственного лингвистического университета (МГЛУ), доктор исторических наук Алексей Плотников.

– Тверь (точнее, село Медное под Тверью) – второй пункт на «катынской карте», где якобы были захоронены польские военнопленные. Недавно об этом в полный голос заговорила местная общественность. Всем надоела ложь, которую множат польские власти и некоторые наши сограждане. Считается, что в Медном захоронены польские военнопленные, ранее содержавшиеся в Осташковском лагере. Офицеров, напомню, там было не более 400 человек из общего числа 6 300 польских военнопленных. Польская сторона безапелляционно утверждает, что все они лежат в Медном. Это противоречит данным, какие содержатся в меморандумах Министерства юстиции РФ. Они были направлены в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в связи с рассмотрением в 2010–2013 годах «Дела Яновец и других против России». В меморандумах Минюста, а они отражают нашу официальную позицию, чётко указано, что при эксгумации, проводившейся в 1991 году в Медном, обнаружены останки только 243 польских военнослужащих. Из них идентифицировали (опознали по жетонам) 16 человек.

Надо прямо говорить: налицо откровенная и беспринципная манипуляция. Несмотря на это, поляки возвели в Медном мемориал, вывесили таблички с именами якобы расстрелянных и покоящихся там 6 300 поляков. Названные мною цифры позволяют представить масштаб цинизма и фальсификации, к которым прибегали и продолжают прибегать польские власти.

Печально, что у них есть единомышленники в нашей стране. Об их мотивах гадать не будем. Но никаких аргументов у них нет! В этом и состоит иезуитство и бесстыдство позиции нынешней Варшавы: отвергать и игнорировать неудобные факты и говорить о своей позиции, как о единственно верной и не подлежащей сомнению.

Таково мнение эксперта-историка. В ГМК «Медное» также работают историки. В одном из частных разговоров с научным сотрудником мемориала мы задались простыми вопросами. Почему однозначно и безапелляционно утверждается, что всех военнопленных поляков казнили в Калинине и захоронили под Медным, если в наличии нет фактических документов об их дальнейшей судьбе? Не могли ли они быть отправленными дальше по этапу или распущены по домам (что входило в тогдашнюю практику)? Историк ответил: вам надо, вы и ищите… То есть в ГМК всех все устраивает, даже несмотря на противоречия. Люди привыкли работать и получать зарплату, это можно понять. Ну а как же быть с исторической правдой? Особенно с учетом нынешней политики польских властей по отношению к нашим памятникам. Не пускать их в ГМК «Медное»? Снести мемориал? Некоторые российские активисты ставят вопрос именно так. Разумеется, в России никто не будет уподобляться «горячим головам» из польского сейма. У нас и в обществе, и на государственном уровне умеют делать различие между начальниками и простыми людьми. Мы признаем правду, какой бы она ни была. Но это должна быть правда. Мемориал «Медное» ждет новых открытий, а польским политикам хотелось бы пожелать скорейшего отрезвления.