Очень многое в картине нынешних событий в мире начинает напоминать некое зловещее дежавю. И речь не только о разгуле бандеровщины на соседней Украине или об узаконенном вандализме в Польше, тем не менее и о непрекращающихся провокациях воинствующих радикал-националистов на нашей белорусской земле.
Историческая память возвращает к «сороковым, роковым» годам ХХ века, когда чёрным разрушительным смерчем обрушились на Советскую Белоруссию гитлеровские орды, утверждая повсюду режим беспощадного террора и геноцида, грабежа и насилия, унижения и рабства.

Как известно, в соответствии с планом «Ост» захватчики намеревались ликвидировать или выселить на восток 75 процентов населения, «непригодного», с их точки зрения, по неким «расовым признакам». Остальные подлежали онемечению и использованию в качестве сельскохозяйственных рабов. И данный людоедский план за годы оккупации обретал реальные черты. 209 городов и районных центров были разрушены, более 9 тыс. сёл и деревень были сожжены зачастую вместе с их жителями. Республику расчленили, присоединив многие районы к Восточной Пруссии, к Генеральному округу «Литва», и к рейхкомиссариату «Украина».

Тем не менее Белоруссия не смирилась, не стала на колени перед врагом. С первых же дней оккупации начало набирать силу партизанское движение, активизировалось антифашистское подполье. Неудачи вермахта на советско-германском фронте, нарастающая борьба в тылу оккупантов вынудили германские власти искать поддержку между населения захваченных территорий. Оккупанты стали создавать различные структуры гражданской власти и военно-полицейские формирования с привлечением тех, кто переметнулся на сторону врага или не устоял перед его угрозами. Это явление получило название «коллаборационизма» (франц. collaboration — сотрудничество).

Марионетки

В белорусском коллаборационизме выделялись три силы. Часть белорусов, проживавших в Польше, Германии, Чехословакии и других странах, находившихся в оппозиции к большевизму, делали ставку на гитлеровскую Германию, рассчитывая с её помощью возродить под своим началом белорусскую государственность. Правый фланг этих сил обеспечивала так называемая Белорусская национал-социалистическая партия (белорусские нацисты) во главе с Ф. Акинчицем, созданная в Западной Белоруссии в начале 1930-х годов. Партия имела свой орган — журнал «Новый путь». После захвата Германией Польши, когда стала очевидной война с СССР, к сотрудничеству с немцами начали склоняться и представители других националистических партий и организаций.

Немало было и таких жителей в довоенной Белоруссии, какие сознательно перешли на службу к оккупантам, разделяя их политические взгляды или стремясь сделать карьеру в новой реальности.

И, наконец, была привлечена к сотрудничеству с властями часть людей, вынужденных в силу обстоятельств работать в административно-хозяйственных учреждениях и на предприятиях, открытых оккупантами на захваченной территории Белоруссии.

Так, уже в октябре 1941 года была создана «Белорусская народная самопомощь» (БНС), лидером которой стал руководитель пражского филиала «Белорусского комитета самопомощи» И. Ермаченко. Генеральный комиссар Генерального округа «Беларусь» Вильгельм Кубе утвердил состав руководства БНС, а также программу её деятельности, имевшую цель «помочь белорусам, потерпевшим от военных действий, от большевистского и польского преследования», «отстроить разорённый чужаками белорусский край», и даже «расширить и развить» белорусскую культуру. При руководстве БНС был создан центральный совет («централь») из 10 человек. Члены совета назначались и увольнялись гауляйтером Кубе. В округах (гебитскомиссариатах) создавались окружные отделы БНС, во главе которых стояли лица, назначавшиеся окружными комиссарами и утверждавшиеся В. Кубе. Районные и волостные отделы возглавляли председатели БНС.

Немецкие власти бдительно контролировали деятельность БНС, не позволяя ей никакой самостоятельности. Её руководители, выслуживаясь перед хозяевами, настаивали на создании белорусских вооружённых конных отрядов для борьбы с партизанами и на фронте, а также отделов при оккупационных органах из числа белорусов. Тем не менее немецкая политика, пока вермахт имел перевес над советскими войсками, не предусматривала организации на оккупированных территориях каких-либо национальных государственных структур.

Тем не менее, идя навстречу требованиям коллаборационистов, Кубе 29 июня 1942 года объявил о создании белорусского «Свободного корпуса самообороны», а также позволил расширить раду БНС в составе 12 человек. При раде действовало 13 отделов: административный, политический, военный, школьный, охраны здоровья и другие с соответствующими подразделениями в округах. Фактически был создан целый аппарат, имевший неосуществимое желание в соответствующее время перенять от немецких властей государственное руководство. По той же схеме были организованы Белорусское научное объединение, профсоюзы, белорусский судебный аппарат.

Особое внимание уделялось организации национальных вооружённых формирований, так называемого Белорусского корпуса самообороны (БКС). Планировалось создать в каждом районе подразделения БКС от роты до батальона общей численностью до трёх дивизий. Командующим предполагалось назначить И. Ермаченко. Он и его штаб развернули кипучую деятельность по созданию БКС, видя в нём прообраз будущего белорусского войска. Были организованы курсы по переподготовке офицеров-белорусов, проводилась активная пропагандистская акция в округах. Делами БКС заинтересовалась разведка партизан, сделавшая всё возможное для срыва этого мероприятия. Появившиеся формирования БКС подверглись усиленной идеологической обработке и военному воздействию. К тому же немцы не спешили вооружать эти формирования, в результате чего они легко разгонялись партизанами. Осенью 1942 года интерес оккупантов к организации корпуса самообороны стал ослабевать. Вместо БКС они решили создать белорусские полицейские батальоны под руководством немецких офицеров, а весной 1943 года отказались и от «Белорусской самообороны».

Успехи Красной Армии на фронтах, усиление деятельности партизан, активная пропагандистская работа подпольных партийных и комсомольских организаций между населения содействовали тому, что все эти мероприятия оккупантов и их приспешников заканчивались провалом.

Ухудшение положения на фронтах и в тылу вынуждало гитлеровское руководство лихорадочно искать пути спасения. Огнём и мечом, виселицами и тюрьмами, насилием и жестокой эксплуатацией они стремились ослабить сопротивление народа. Вместе с тем гитлеровцы всё чаще стали прибегать к различным политическим манёврам, маскируя настоящие цели своей политики.

27 июня 1943 года было объявлено о создании из представителей белорусской общественности постоянного совещательного органа — Белорусского доверенного бюро, или Белорусской рады доверия. В её состав вошли по одному представителю от округов, какие были назначены окружными комиссарами, а также пять человек от центра: В. Ивановский — бургомистр Минска, Ю. Соболевский — от «Белорусской самопомощи», К. Рябушко — от профсоюзов, М. Ганько, Н. Абрамова — от Союза белорусской молодёжи.

21 сентября 1943 года в Минске подпольщиками был уничтожен В. Кубе. Его преемником на посту генерального комиссара стал генерал-лейтенант фон Готтберг, начавший интенсивно искать средства для борьбы с партизанским движением. Прежде всего он предполагал использовать местные силы, а также тех прислужников, кто отступил вместе с немцами на территорию Белоруссии. В конце 1943 года здесь разместились многочисленные полицейские и военные марионеточные формирования, отступившие с востока: русские, украинские, татарские, грузинские, армянские, литовские, эстонские и другие, среди них польские и французские батальоны, сотрудники службы безопасности и тайной полиции.

В сентябре — ноябре 1943 года оккупационные власти приступили к формированию белорусских полицейских батальонов под непосредственным немецким руководством, применяя при этом метод принудительных мобилизаций. В каждый батальон планировалось включить до 74 немцев. К концу 1943 года были созданы три таких батальона — в Минске, Слониме и Снове. Одновременно путём таких мобилизаций создавались батальоны белорусской полиции, а позднее — так называемые оборонные деревни, где поселялись семьи полицейских и тех, кто бежал от наступавших советских войск, среди них казаков, сотрудничавших с немцами.

Более широкие масштабы эта акция приобрела в западных районах Белоруссии, где было создано несколько десятков таких деревень. Как свидетельствует немецкий историк А. Хессе, в Белоруссии повсеместно не существовало необходимых условий для осуществления этой затеи. Иногда местные жители разбегались, как только замечали немецкие войска, которым было поручено создавать «оборонную деревню».

В 1943 году усилился переход на сторону партизан военнослужащих из созданных оккупантами различных воинских вспомогательных формирований и полиции. В феврале 1943 года к витебским партизанам перешла большая часть бойцов 825-го батальона, так называемого волго-татарского легиона «Идель-Урал», принудительно созданного из числа военнопленных татар, башкир и других представителей народов Поволжья.

16 августа 1943 года на сторону партизан перешла так называемая 1-я русская национальная бригада подполковника В.В. Гиль-Родионова общей численностью около 2 тыс. человек. Свой переход бойцы 1-й антифашистской бригады (так она стала называться) отметили разгромом немецко-фашистских гарнизонов в Докшицах и Крулевщизне. Были уничтожены более 400 вражеских солдат, водокачка, 4 железнодорожных моста, 4 паровоза, 85 вагонов с военными грузами, склады с нефтепродуктами и боеприпасами; захвачены 4 орудия, более 100 автоматов, 2 склада с боеприпасами, 5 складов с различным имуществом и продуктами.

Принудительная мобилизация

Население Белоруссии всё больше убеждалось, что немецкой оккупации скоро наступит конец, и поэтому делало все возможное, чтобы сохранить свою жизнь, спасти имущество, воспрепятствовать разграблению оставшегося национального богатства. В декабре 1943 года, когда от фашистов был освобождён Гомель, немцы объявили о создании вспомогательного совещательного органа на оккупированной территории — Белорусской центральной рады (БЦР). Это была только видимость белорусского национального правительства. Немцы видели в нём средство мобилизации сил для борьбы против партизан, более полного использования экономики Белоруссии в своих интересах. Коллаборационисты рассчитывали использовать такую возможность для осуществления своей давней мечты — создания белорусской государственности под немецким протекторатом.

В состав БЦР входили 14 человек. В их числе — Р. Островский (президент), Н. Шкелёнок (первый вице-президент), Ю. Соболевский (второй вице-президент). Было создано 13 отделов: финансовый, культуры, сельского и лесного хозяйства, профессиональный, религии и судебных дел, военный и др.

Затея представляла собой хорошо продуманную акцию, спланированную в недрах берлинских властей ещё в конце 1942 года. Вот что говорилось в письме барановичского гебитс-комиссара Р. Вернера на имя Р. Островского: «Ваше дело — борьба с партизанами. Немецкое командование не имеет возможностей, своих сил. Оно готово помочь в борьбе с партизанами только техникой и руководящими кадрами». Далее давались советы: «Используйте широкие средства агитации, направленные против партизан, через печать и митинги, собирайте для этого яркие материалы грабежей белорусского населения, не важно, что это делали не партизаны. Им требуется приписывать всё».

Между тем гитлеровцы не спешили делиться властью. Формально оккупанты передали БЦР только руководство школьными делами, культурой, социальной опекой и военными вопросами. Тем не менее на местах соответствующие отделы и в дальнейшем оставались под контролем немецких окружных комиссаров.

Организованные в округах наместничества, или отделы БЦР, всячески помогали вести борьбу против партизан и подпольщиков, выполнять поставки для немецкой армии. Особенно активную деятельность развернули коллаборационисты по созданию «Белорусской краевой обороны» (БКО), видя в ней будущую национальную белорусскую армию. Они добивались от немцев разрешения на проведение принудительной мобилизации, которая и началась в соответствии с приказом Р. Островского от 6 марта 1944 года. Мобилизации подлежали все мужчины 1908—1924 годов рождения. За неявку в назначенный срок грозила смертная казнь.

Объявляя мобилизацию, гитлеровцы и их приспешники прежде всего ставили цель создать из местного населения вооружённые силы для борьбы с партизанами. В дальнейшем намечалась возможность направлять части БКО в страны Западной Европы на смену и пополнение фашистских охранных войск для борьбы с движением Сопротивления. Мобилизация в БКО была широко использована для отправки рабочей силы в Германию, физической расправы с мирным населением. К концу марта 1944 года удалось насильно мобилизовать примерно 24—25 тыс. человек.

Под влиянием агитации партизан и подпольщиков, в результате боевых действий партизан, направленных на срыв мобилизации, и успехов Красной Армии на фронтах начались массовое дезертирство из БКО и переход её членов с оружием к партизанам. После освобождения Белоруссии часть формирований БКО очутилась в Германии.

27 июня 1944 года, когда Красная Армия уже подходила к Минску, в театре столицы было проведено последнее официальное мероприятие БЦР — совещание бургомистров, начальников полиции, членов БЦР и других «делегатов белорусского народа», какие называли своё совещание Вторым всебелорусским конгрессом. Конгресс объявил себя «полноправным и высшим представителем белорусского народа», выбрал Р. Островского президентом БЦР, высказал непризнание БССР как формы белорусской государственности, объявил неправомочными все польско-советские соглашения, касавшиеся Белоруссии. Не закончив работы, «конгрессмены» сбежали в Кёнигсберг, а затем в Берлин. С разрешения гитлеровцев они проводили антисоветскую работу между эмигрантов белорусского происхождения, а также между насильно угнанных в Германию с целью создания «белорусской армии». Тем не менее и данный замысел потерпел крах.

Ставка на молодёжь

В своих усилиях по привлечению к нацистской идеологии населения оккупированных территорий захватчики делали особую ставку на молодёжь. Общему плану духовного порабощения белорусской молодёжи была подчинена внедрённая ими школьная система. Предпринимались меры активного воздействия на молодёжь и вне школы. С этой целью 22 июня 1943 года был создан Союз белорусской молодёжи (СБМ). В настоящее время появились публикации, в которых бывшие руководители этого союза, белорусские коллаборационисты, польский историк Ю. Туронок и некоторые другие авторы склонны считать создание СБМ актом «гуманизма» и «лояльности» германских властей по отношению к населению Белоруссии. Тем не менее углублённое изучение архивных материалов убедительно доказывает несостоятельность такой точки зрения.

Ещё в мае 1942 года руководитель Гитлерюгенда Артур Аксман подписал приказ об организации при имперском руководстве Гитлеровской молодёжи (ГМ) главного отдела АФ VI (работа между молодёжи оккупированных восточных областей). Это ведомство занималось разработкой молодёжной политики на захваченных Германией восточных территориях.

Согласованным решением министра восточных областей Розенберга и молодёжного лидера Германии Аксмана в начале сентября 1942 года было образовано Восточное управление имперского руководства молодёжи в составе восточной областной организации Национал-социалистской рабочей партии Германии (НСДАП) с резиденцией в Берлине. Одновременно при НСДАП создаются управления ГМ в рейхскомиссариатах «Остланд» и «Украина» с центрами в Риге и Ровно. При администрациях генеральных округов были открыты отделы по работе с юношами и девушками. Молодёжный отдел Генерального комиссариата «Беларусь» (ГКБ) возглавлял банфюрер В. Шульц, а его заместителем по работе с девушками была К. Грогземан.

Имперское руководство Гитлерюгенда разработало план создания Общеевропейского союза ГМ. С целью изучения возможностей создания такой организации Аксман побывал в 1942 году на оккупированных территориях. Первым шагом к реализации этой идеи стала организация национальных союзов молодёжи. Уже в середине 1942 года в прибалтийских республиках были основаны первые на оккупированной территории молодёжные союзы.

Реализация молодёжной политики оккупантов зависела в значительной степени от событий на фронте. Когда первые успехи вермахта сменились неудачами под Москвой, затем под Сталинградом, а особенно под Орлом и Курском, немецкой администрации пришлось решать множество других проблем, кроме идеологических. К тому же оккупанты убедились и в том, что подавляющая масса молодёжи настроена патриотически и не приемлет ни «нового порядка», ни нацистской идеологии. Не зря руководитель политического отдела Генерального комиссариата «Беларусь» Мирт отмечал: «Идеологическое воспитание молодёжи в Советском Союзе достигло цели, в чём могли убедиться германские солдаты, которым пришлось сражаться с воинскими частями, укомплектованными из комсомольцев».

И всё-таки оккупанты не оставляли усилий, чтобы воспитать подрастающее поколение в полном изменении морально-политических ценностей. Для этого нужны были соответствующие кадры. Поэтому ещё в начале войны в местечке Вустров были организованы шестимесячные курсы по подготовке пропагандистов национал-социализма. Значительная часть центрального и окружного аппаратов СБМ, руководители школ являлись выпускниками этих курсов. Как правило, это были выходцы из Белоруссии, добровольно сдавшиеся в плен. Например, шеф главного штаба СБМ Михаил Ганько 1918 года рождения, образование неоконченное высшее, в 1941 году под Псковом добровольно сдался в плен немцам. Он окончил вустровские курсы пропагандистов, после чего был направлен в Генеральный комиссариат «Беларусь». Работал переводчиком отдела пропаганды, являлся тайным доносчиком Кубе. Трижды награждался немецкими медалями. За преданность оккупантам Кубе назначил его шефом главного штаба СБМ.

В начале 1943 года прибывшие из Германии Богданов и Малюкевич по заданию тайной полевой полиции — ГФП создали якобы «подпольную» молодёжную организацию «Русское объединение» с центром в Бресте. Ставилась цель дезорганизовать подпольное и партизанское движения, для чего планировалось засылать своих членов в ряды патриотов.

Наибольшее распространение на оккупированной территории Белоруссии получил Союз белорусской молодёжи, который активно поддерживался руководством Генерального комиссариата «Беларусь». Уже в апреле 1943 года на совещании гебитскомиссаров, которое проходило в Минске, руководитель политического отдела ГКБ заявил: «Молодёжь на сегодняшний момент либо пассивно относится к нам, либо совсем нас отвергает. Когда на родине последние силы мобилизуются для тотальной войны, здесь тысячи и тысячи молодых людей ничего полезного для нас не делают и являются балластом для немецких властей. Мы должны использовать эти резервы на войну и потому ищем необходимые методы». Далее говорилось, что для более эффективного использования белорусской молодёжи она будет организована в союз наподобие Гитлерюгенда. Задачи союза были сформулированы предельно ясно: «Создание молодёжной организации имеет цель поднять между белорусского народа доверие к немецкому руководству. СБМ возглавляется немцами. Руководство организацией возлагается на отдел политики, культуры и Службы безопасности — СД. Чтобу придать организации самостоятельный характер, будет создан главный штаб из белорусов. Руководителей назначает генеральный комиссар. В штаб каждого округа входят трое немцев и один белорус».

С конца апреля 1943 года оккупационная администрация начала посылать в Германию группы белорусской молодёжи для знакомства с работой Германского союза молодёжи. С мая 1943-го по июнь 1944 года Германию посетили не менее 180 организаторов будущего союза. На территории Белоруссии распространялись тысячи листовок, призывавших белорусскую молодёжь вступать в ряды СБМ. При этом захватчики всячески скрывали истинные цели создания организации. Они декларировали задачи «строительства независимости», «национальной самобытности», «освобождения белорусского народа от жидобольшевизма».

Официально СБМ был провозглашён 22 июня 1943 года, После этого три месяца велась активная организаторская работа. По уставу в члены СБМ могла вступать молодёжь 10—20-летнего возраста, кроме евреев. Каждый вступавший должен был дать письменную клятву безоговорочно выполнять все требования своих руководителей.

В июне 1943 года были открыты специальные школы в Минске, в Альбертине (около Слонима), в Дроздах (под Минском) и в Флорианове (недалеко от Ляховичей), рассчитанные на подготовку руководящих кадров. Курсанты отбирались из наиболее образованной части молодёжи в возрасте 15—25 лет. Знакомство с анкетными данными нескольких сотен курсантов показывает, что большая их часть окончила 5—7 классов, некоторые имели среднее или среднее специальное образование. На каждом курсе от 2 до 5 человек имели высшее образование.

Руководящие кадры СБМ готовились не только для территории Генерального округа «Беларусь». Выпускники направлялись в прифронтовые районы, а также для организаций СБМ, создававшихся в Германии между молодёжи, насильно вывезенной из республики. Есть сведения, что 64 выпускника Альбертинской школы 19 сентября 1943 года были направлены на работу в организации СБМ Могилёвской и Витебской областей. Правда, многочисленные призывы вступать в «ряды европейской молодёжи», обещания лучшей жизни мало способствовали росту членов СБМ. В декабре 1943 года руководители оккупационной администрации вынуждены были издать постановление, которое обязывало директоров школ заставлять всех детей, достигших 10-летнего возраста, вступать в члены СБМ. Тем не менее и эти меры не дали необходимых результатов.

Недостаток архивных сведений не позволяет определить полностью социальный и возрастной состав СБМ. Тем не менее можно представить облик отдельных организаций. Например, ивацевичская организация в сентябре 1943 года насчитывала 87 человек, из которых 8 — служили в полиции, 20 — были служащими различных оккупационных учреждений, 9 — работали на предприятиях, 15 — жители окрестных деревень и 35 — учащиеся школ. Койдановская организация в начале 1944 года объединяла 105 детей: 91 — до 14 лет и только 14 — старше. По неполным данным можно установить, что до 70% членов СБМ не достигали 14-летнего возраста, половину из них составляли девочки. Организации преимущественно удавалось создать в населённых пунктах, где размещались немецкие или полицейские гарнизоны. Члены союза носили униформу, руководители имели звания, носили погоны или нашивки.

С конца 1943 года началась активная вербовка во вспомогательные воинские формирования и отряды СС. В декабре 1943 года шеф СБМ Ганько издал секретный приказ о мобилизации в роту СС юношей 1920—1927 годов рождения. Окружные руководители обязались до 10 января 1944 года закончить подбор кандидатов. По имеющимся сведениям, в первую из сформированных рот СС набрали 116 юношей. Весной 1944 года оккупанты и их помощники вынуждены были начать принудительную вербовку 15—20-летних юношей для службы на фронте и в тылу. Радио, газеты, листовки призывали молодёжь вербоваться в Германию. «Ты будешь иметь хорошее питание, хорошую одежду и заработную плату»; «Твоя семья будет поддержана и защищена»; «Германия зовёт вас к добровольной службе на фронте и в тылу» — такими обещаниями и призывами оккупанты рассчитывали пополнить свои ряды.

Оккупационные власти прилагали усилия к созданию и пополнению рядов СБМ, надеясь с его помощью решить несколько проблем. Во-первых, требуется было склонить на свою сторону ту часть населения, которая оставалась нейтральной по отношению к немцам. Во-вторых, участие молодёжи в СБМ должно было ослабить партизанское движение и подпольную борьбу. В-третьих, СБМ, по расчётам оккупантов, мог стать источником трудовых ресурсов для промышленности и сельского хозяйства Германии, а также пополнить ряды понёсшего большие потери вермахта.

Перелом в войне в пользу СССР вынуждал даже ортодоксальных нацистов менять свои расовые представления, искать на захваченных территориях политических союзников. Местным коллаборационистским силам было разрешено создавать различные партии, союзы, национальные движения, религиозные конфессии, деятельность которых не противоречила политическим целям третьего рейха. Нацистское руководство искало пути сотрудничества не только с белорусами, которых специально причислили к восточно-балтийской арийской расе, тем не менее и с представителями других этнических групп населения.

Представляется, что эти шаги должны были обеспечить устойчивое управление оккупированными регионами, а с другой стороны — иметь международный резонанс. Германские власти стремились демонстрировать западной общественности привлекательность оккупационной политики, её широкую поддержку местными жителями.

Наряду с организацией СБМ создавались и другие национальные молодёжные организации. Причиной послужило то, что после поражения немецко-фашистских войск под Орлом и Курском на территорию Белоруссии прибыло значительное число беженцев, в основном тех, кто спасался от преследований за сотрудничество с оккупационными властями. Скопилось много и военнослужащих из тех воинских формирований, какие сражались на стороне вермахта.

Чтобы привлечь русскую молодёжь к сотрудничеству с Германией, оккупантами было решено создать и Союз русской молодёжи (СРМ). При активном участии представителей германских вооружённых сил 7 мая 1944 года в Борисове провозглашается создание русской молодёжной организации. Её возглавил капитан Русской освободительной армии Е. Лазарев, руководительницей женской молодёжи стала Чегирова. В молодёжную организацию принимались юноши и девушки в возрасте 10—20 лет. Организационно СРМ копировал черты Гитлерюгенда, его деятельность строилась на принципе фюрерства в трёх возрастных группах: 10—14-летние дети, 15—18-летние юноши и девушки и 19—20-летняя молодёжь.

Только весной 1944 года увенчались успехом усилия духовного лидера татар-мусульман Я. Шинкевича, который, начиная с лета 1944 года, вёл активные переговоры с руководством Генерального округа «Беларусь» о создании Союза татарской молодёжи. В союз принимались татары-мусульмане в возрасте 6—20 лет. Деятельность организации регламентировалась уставом, в основу которого был положен принцип фюрерства. Он требовал неукоснительного выполнения указаний руководителя союза. Союз распространял своё влияние в основном на молодых татар-мусульман, какие компактно проживали в Белоруссии.

Весна 1944 года явилась промежутком времени объединения всех антибольшевистских сил. Чтобы противостоять массовому развитию партизанского движения и подпольной борьбы, а также наступлению Красной Армии, германские власти инициировали создание в Бобруйске Союза борьбы против большевизма (СБПБ). Согласно манифесту и программе СБПБ, которая была опубликована в газете «Речь», главной целью союза являлась «борьба против всех проявлений жидобольшевизма». На массовом митинге в присутствии командования 9-й германской армии 4 марта 1944 года провозглашается создание СБПБ. Штаб-квартира организации находилась в Бобруйске. Руководителем организации был назначен капитан М. Октан. Имелись и региональные отделения в Осиповичах, Лапичах, Пуховичах и других местах. Юноши и девушки в возрасте I0—18 лет вступали в молодёжные объединения союза. Предполагалось, что в будущем он выступит консолидирующим ядром всех прогерманских молодёжных союзов.

Созданные молодёжные союзы были призваны стать надёжным средством идеологического воспитания молодёжи, вовлечения её в борьбу на стороне третьего рейха против Красной Армии и партизан, тем не менее расчёты оккупантов оправдались лишь частично. В ряды прогерманских молодёжных союзов, включая СБМ, вступило немногим более 13 тыс. человек. Белорусские юноши и девушки в большинстве своём не восприняли национал-социалистическую идеологию. Даже идея национально-государственного возрождения Белоруссии не могла стать привлекательной на фоне массовых репрессий, чинимых карательными органами оккупантов.

Наследники

в то же время, после развала Советского Союза её активно взяло на вооружение националистское движение «Молодой Фронт» (бел. «Малады Фронт», МФ), объединяющее определённую часть белорусской молодёжи. Он был основан в 1997 году (зарегистрирован в Праге). Младофронтовцы и их лидеры Дмитрий Дашкевич, Артём Левченко, Сергей Пальчевский, Павел Северинец стали по сути прямыми наследниками радикального крыла идеологов БНР и белорусских коллаборационистов. Идеологической основой являются русофобия и оголтелый воинственный национализм. Члены МФ ежегодно принимают участие в антигосударственных акциях, направленных на срыв стабильности и спокойствия в Белоруссии.

Осенью 2015 года они создали спортивно-патриотический клуб «Ваяр». По их собственной информации, «Ваяр» — это спортивно-патриотический клуб, созданный «Молодым Фронтом» для воспитания белорусских ребят «в здоровом национальном духе».

«Перед лицом внешних угроз мы видим, что, чтобы быть белорусским патриотом, сейчас недостаточно знать назубок родной язык или носить вышиванку. Надо также уметь постоять за свой край и его территориальную целостность», — написано на сайте МФ.

Члены клуба периодически проводят тренировки, целью которых является защита «от внешней агрессии», имея в виду в первую очередь Российскую Федерацию. Сайт МФ призывает так называемых патриотов присоединяться к «Ваяру», чтобы «вместе мы могли защитить нашу Родину от российской агрессии и прокремлёвской «пятой колонны».

Правда, о профашистском прошлом и прислужничестве Гитлеру своих предтеч из Союза белорусской молодёжи они предпочитают не вспоминать, взяв отправным пунктом своих ежегодных акций под названием «День белорусской воинской славы» празднование победы войска Великого княжества Литовского под командованием гетмана Константина Острожского над Московским войском в 1514 году в битве под Оршей.

Вот и в нынешнем году накануне этой даты «Молодой Фронт» выступил с манифестом и призывом повторить «перемогу над маскалями пад Воршай»: «Автор великой победы белорусского оружия (и всей западной цивилизации) над ордой из Москвы гетман Константин Острожский призывает на акцию и как бы намекает агрессорам с востока и их сатрапам: можем и повторить». (Вояки, тем не менее.)

Так давний исторический факт используется радикальными националистами с целью дестабилизации обстановки в Белоруссии и разжигания национальной розни. Поэтому стоит напомнить и об их акции в ноябре 2008 года под лозунгом «Коммунизм под трибунал!». Или 2010 год, когда «Молодой Фронт» совместно с другими белорусскими оппозиционными организациями создал молодёжную коалицию «Новое поколение» и компанию «Уходи», которая в промежуток времени президентских выборов устроила массовые беспорядки в Минске.

Небывалую активность члены «Молодого Фронта» проявляют и в День Воли, который ежегодно отмечается 25 марта. Здесь разгулу нет предела. Лозунги — один радикальнее другого. Причём доказывают они свою преданность радикал-националистским идеям не только на уличных акциях, тем не менее и поддерживая экстремистов из так называемого отряда «Погоня», воюющих в Донбассе на стороне «Правого сектора».

Что ж, их предтечи, ревностно служившие гитлеровским оккупантам в годы Великой Отечественной войны, могли бы быть довольны: достойная смена!