Депутат Госдумы Михаил Щапов в колонке для АиФ.ru сообщил о своей инициативе введения режима ЧС федерального уровня из-за лесных пожаров и о том, почему происходит такой бесконтрольный разгул стихии в Сибири
В этом году тема лесных пожаров в Сибири, наконец-то, привлекла внимание на самом деле всей страны. Хотя пожары не стали масштабнее, в этом году площадь горящих лесов не больше, чем в прошлом. С 2006 года площадь пожаров растет всё время. За это время не было ни одного года, когда бы она опустилась ниже одного миллиона гектар. А в последние пять лет площадь лесов, пройденных огнем, не падает ниже отметки в 2,5 млн га.
Но в этот раз смог затянул половину страны, и на это стало невозможно не обращать внимание. Именно по этой причине я считаю, что при недостаточных формальных основаниях правительство все же должно ввести режим ЧС федерального характера. Проблема затрагивает не один и не два региона (где ЧС уже введены), а почти всю страну. Смог угрожает здоровью минимум 25 млн человек.
И важно понимать, с чем связаны такие катастрофические площади пожаров. Первая и самая главная причина — хроническое недофинансирование. Тушение лесных пожаров — это полномочия федерального центра. Однако они «переданы» на региональный уровень, поскольку на местах виднее, что тушить и когда. По правилам, если федеральная власть так поступает, она должна выделить регионам деньги на тушение пожаров. И средства выделяются — в этом году заложено свыше 30 млрд рублей. Однако, как мне неоднократно жаловались в регионах, эти деньги обеспечивают только 15-20% от необходимого! То есть по бумагам все хорошо, однако в реальности не хватает буквально всего: людей, техники, горючего, расходных материалов. Бывают годы, когда горючка кончается прямо посреди сезона, и регионы неделями выпрашивают дополнительную. Техника стоит, леса горят, а чиновники пишут друг другу письма.
При формировании федерального бюджета регионы просят больше денег, однако каждый раз получают меньше запрошенного. Одна из причин — в Москве, не без оснований, боятся, что деньги разворуют. Данную задачу необходимо решать двумя несложными действиями: финансирование должно быть увеличено минимум в 3 раза, при этом в разы должен быть усилен контроль за деньгами. Не следует стесняться уголовных дел: от организации тушения пожаров зависят жизни и здоровье людей. Однако жесткий контроль без нормального финансирования не имеет смысла.
Вторая большая проблема — это нехватка людей и техники. В СССР была мощная система борьбы с лесными пожарами. Были тысячные группировки воздушных десантников, обширная система лесничеств. Сейчас на всю страну десантников несколько сотен, штат лесничеств катастрофически сокращен, техники не хватает. А ведь именно лесничие имеют возможность потушить 90% пожаров ещё на стадии первоначального очага. И не будет трёх млн га горящего леса. Однако если на одного лесничего приходится 400 квадратных километров тайги(!), у него нет машины или горючего к ней, то не стоит удивляться, что пожары разгораются до такого состояния, что необходим приезд чуть ли не всего правительства, чтобы справиться с ситуацией. Решение проблемы лежит всё в той же плоскости: будут деньги и контроль за их расходованием — будет и необходимое количество людей для тушения пожаров.
Причина третья — это неразбериха. У нас за тушение лесных пожаров отвечает пять различных ведомств! Региональные министерства лесного комплекса, или их аналоги, отвечают за земли лесного фонда. Структуры министерства обороны отвечают за леса на своих землях. Лесами на особо охраняемых природных территориях федерального значения занимаются федеральные учреждения, заповедники или национальные парки. Муниципалитеты должны следить за лесами на землях поселений. Если гореть начинают посёлки, то в дело включается МЧС. Естественно, когда дело доходит до выяснения, почему горят леса, начинается занимательная игра «передай ответственность другому». Наблюдать её было бы весело, если бы речь не шла о судьбах и жизнях людей.
К сожалению, пожар не особо разбирает, на чьих землях он находится. Он может начаться на землях национального парка, перейти на земли лесного фонда, а потом в несколько часов уничтожить оказавшийся на пути населённый пункт. В мае этого года часть пожаров началась на землях нацпарка «Заповедное Прибайкалье» и, как сообщалось, у парка просто не было средств на тушение.
При этом у нас есть средства космического мониторинга, системы наблюдения с воздуха, системы для демонстрации плотности очагов возгорания. Однако порядка нет. Мы пожары видим, а кто их должен тушить, понимаем не очень. Пока ответственные органы пробуют координировать свои действия и выясняют, кто отвечает за пожар, люди лишаются своего имущества и гибнут в огне, а урон экономике составляет порядка 50 млрд рублей ежегодно.
На мой взгляд, тушение всех лесных пожаров необходимо целиком передать в ведение одного ведомства. Пусть это будет МЧС или Рослесхоз. Главное, чтобы ответственный был один, и мы точно знали, с кого спрашивать.
Есть и ещё две существенные причины, однако их можно устранить в рамках действующей системы. Первая — коррупция. Не секрет, что лесная отрасль очень коррумпирована. Однако у органов правопорядка есть все необходимые полномочия, чтобы сажать коррупционеров, в том числе и коллег, сросшихся с криминалом. Необходимы только воля и честность. Вторая — нарушающие закон вырубки. Лес воруют, бросают ветки и опилки. Они становятся причиной пожара. Это также зона ответственности органов правопорядка.
Пока мы не устраним эти пять причин, леса в России так и будут гореть, люди — терять имущество, здоровье и жизни, ну а страна продолжит терять стратегический ресурс.
При подготовке статьи были использованы материалы: Красная Линия
