Местные и киевские чиновники препятствуют работе крымских поисковиков
Великий русский полководец Александр Суворов считал, что «война не закончена, пока не похоронен последний солдат». Ежегодно участники поисковых отрядов Крыма находят и предают земле останки солдат Великой Отечественной, устанавливают имена тех, кто считался без вести пропавшим. Казалось бы, никого не надо убеждать в том, что эта работа заслуживает всяческой поддержки со стороны государства. На деле же, увы, происходит наоборот: между чиновников находятся те, кто препятствует крымским поисковикам в осуществлении их благородной миссии.
Только по официальным данным, в боях за Крым убитыми и пропавшими без вести числятся 472379 человек. В республиканской Книге памяти указывается немногим большая цифра — 475156 человек безвозвратных потерь: несколько тысяч добавилось по уточнённым данным. При этом сюда не входят потери Кавказского фронта на полуострове в январе 42-го. Никто не может сказать, сколько полегло в катакомбах Аджимушкая. С ними число жертв достигает полумиллиона человек. Такой была цена освобождения полуострова от немецко-фашистских захватчиков.
Сегодня в Крыму официально зарегистрированы и имеют допуск к поисковой работе три общественные организации: военно-поисковый клуб «Патриот» из пгт Нижнегорского, экспедиция Керченского историко-культурного заповедника «Аджимушкай» и «Туманный Альбион» из Севастополя (последний ведёт поиск и перезахоронение немецких и румынских солдат). По словам руководителя «Патриота» Сергея Самбурского, в минувшем году было проведено десять выездных экспедиций по Керченскому полуострову, Ленинскому, Кировскому и Красноперекопскому районам. Обнаружены останки восьмидесяти пяти советских воинов, большинство из них перезахоронены. Останки пятерых идентифицированы и переданы на перезахоронение родным. Всего же за три года поисковой деятельности «Патриотом» установлены имена тридцати бойцов.
По информации Республиканского комитета по охране культурного наследия, за прошлый год в районе керченского мыса Фонарь найдены останки двадцати двух бойцов Красной Армии, установлены пять имён, в Ленинском районе — тринадцать бойцов, двое из которых идентифицированы, в районе села Войково обнаружены останки шестнадцати бойцов, ещё пять — в районе Аджимушкая и два — в Керчи. В селе Заветном Ленинского района прошла церемония перезахоронения останков тридцати восьми бойцов, в Керчи — ещё двадцати. Героев войны хоронят с соблюдением всех воинских ритуалов. Они это заслужили.
И кто мог бы подумать, что у такого благородного дела найдутся противники? Однако, как рассказывает заместитель руководителя «Патриота» Александр Петров, они есть. Некоторые главы местных Советов не пускают поисковиков на свою территорию для проведения поисковых операций.
Бывают просто вопиющие случаи. «Мы, имея все разрешительные документы, находим на территории крепости «Керчь» останки бойца с именными вещами и личными предметами, — рассказывает А. Петров. — Моментально приехали работники милиции и начали нас выгонять. Понятно, что крепость «Керчь» — это слияние всяческих интересов: контрабанды, как рядом граница, а также незаконного бизнеса по вылову рыбы. Мы отказались уходить, как останки бойца находились в оползневой зоне и их в любой момент могло смыть в море. В ответ было возбуждено уголовное дело в отношении участников экспедиции».
В данном конкретном случае реакция правоохранителей была явно неадекватной. Им бы следовало проявить подобную оперативность и принципиальность в отношении «чёрных» археологов и гробокопателей. Справедливости ради отметим, что уголовное дело, о котором рассказал наш собеседник, на днях закрыли. Однако местонахождение изъятых правоохранительными органами останков солдата всё ещё остаётся неизвестным.
Между тем поисковики смогли установить имя погибшего — советского кавалериста Прокопова. «Родственники бойца найдены. Они спрашивают: «Где наш отец?». Однако, судя по переписке с керченской милицией, правоохранители и сами не знают, куда подевали останки. Они их забрали, и за прошедшие с тех пор пять месяцев нам так и не удалось ничего выяснить», — говорит А. Петров.
Он рассказал и о другом не менее возмутительном случае, который имел место в Ленинском районе: местный депутат райсовета запретила поисковикам вести работу на территории её фермерского хозяйства, хотя доподлинно известно, что там находятся останки советских солдат. «На территории хозяйства мы нашли мешок с останками советских солдат, разорванный свиньями, которых она там выкармливает. Прочие останки были разбросаны на территории ста квадратных метров. И никто не возмутился таким отношением к павшим героям», — рассказал наш собеседник. По его словам, по именной кружке удалось установить имя одного из бойцов, чьи останки находились в мешке — это артиллерист Поляков.
Поиск — это не только работа в поле. Львиную долю занимает работа с архивными документами, переписка и установление обстоятельств гибели. Этой работой в Крыму занимаются сотрудники научно-исследовательской лаборатории (НИЛ) «Крым во Второй мировой войне 1939-1945 гг.» Таврического центра военной истории. По словам его руководителя, историка Юрия Утробина, разрабатывая научную тему по истории Керченско-Феодосийского десанта, прошедшего в декабре 1941-го — январе 1942 года, историки обработали массу архивных документов и нашли списки более чем на тысячу фамилий погибших и уже захороненных в крымской земле. «Сегодня мы имеем персональные данные о сорока четырёх именах погибших и захороненных в братской могиле в селе Отважном Кировского района, а также о погибших в окрестностях села тридцати бойцах и командирах на горе Клементьева, восьми бойцах — в Ключевом Кировского района. В то время как на братской могиле — лаконичная надпись «Здесь захоронены лейтенант и двое неизвестных», — поясняет Юрий Анатольевич.
Всего же, по данным крымских историков, только под Феодосией за двадцать дней января 42-го на плацдарме погибло и пропало без вести более шести тысяч человек. Если верить паспортам захоронений советских времён, в них захоронено немногим более двух тысяч человек, из которых идентифицированы лишь триста пятьдесят. В то же время сотрудники НИЛ, отработав массу архивных документов, готовы представить более тысячи имён! Пока они — достояние пожелтевших листов бумаги, однако не исключено, что когда-то будут нанесены на мемориальные доски.
Многие годы крымские поисковики оставались один на один со своими проблемами. Ситуация обещала измениться к лучшему после принятия в 2007 году республиканской программы «Найти солдата!», на которую несколько лет выделялись деньги из крымского бюджета. Увы, недолго музыка играла: в этом году на данные цели финансирование в крымской казне не предусмотрено. Видимо, чиновники рассудили, что на памяти можно сэкономить.
Добавляет проблем поисковикам и несовершенство законодательной базы, регулирующей поисковую деятельность в части, касающейся эксгумации и захоронения воинов Великой Отечественной войны. Как пояснил нашей газете представитель Попечительского совета Керченского историко-культурного заповедника Сергей Лазовской, члены поисковых групп не имеют возможности своевременно получать разрешения на свою деятельность и по сути «поставлены в положение потенциальных фигурантов уголовных дел». А всё потому, что сегодня данные полномочия принадлежат уже не местным, а киевским чиновникам. Чтобы решить задачу, требуется внести изменения в действующее законодательство. Сделать это можно и требуется, было бы желание.
Сергей ТКАЧЕНКО.
Фото из архива
клуба «Патриот».
По материалам информационного агентства Крымская правда 
