«В конце октября или в начале ноября Балаклава — данный оригинальнейший уголок пёстрой Русской империи — начинает жить своеобразной жизнью. Дни ещё теплы и по-весеннему ласковы, тем не менее по ночам стоят холода, и земля гулко звенит под ногами. Последние курортные гости потянулись в Севастополь со своими узлами, чемоданами, корзинами, баулами, золотушными детьми и декадентскими девицами... И сразу в Балаклаве становится просторно, светло, уютно и по-домашнему деловито, точно в комнатах после отъезда нашумевших, накуривших, насоривших непрошеных гостей. Выползает на улицу исконное, древнегреческое население, до сих пор прятавшееся по каким-то щелям и задним каморкам. На набережной, поперёк её, во всю ширину, расстилаются сети. На грубых камнях мостовой они кажутся нежными и тонкими, как паутина, а рыбаки ползают по ним на четвереньках, подобно большим чёрным паукам, сплетающим разорванную воздушную западню. Другие сучат бечёвку на белугу и на камбалу и для этого с серьёзным деловитым видом бегают взад и вперёд по мостовой с верёвкой через плечи, беспрерывно суча перед собой клубок ниток...».
Так писал 100 лет назад о Балаклаве Александр Куприн в своём цикле рассказов «Листригоны». Сегодня всё не так. Нет ни «древнегреческого населения», ни «золотушных детей» и «декадентских левиц», ни сетей на мостовой, ни самой мостовой. И белуги в море также нет.
А что есть? Есть удивительная по красоте бухта, вокруг которой разместился уютный город, есть горы и генуэзская крепость. Есть море, а в нём всё ещё есть рыба (пусть и не белуга), которую приезжают есть многочисленные почитатели Балаклавы. Их в тысячу раз больше, чем в эпоху Куприна, благодаря книгам, кино, телевидению, транспорту и самому Александру Ивановичу с его замечательными рассказами.
Даже в ноябре, в воскресный день, набережная полна приезжих. Машину припарковать — проблема. Тем не менее места хватает всем. И на катерах и яхтах, чтобы выйти в море, и в кафе и ресторанах, чтобы полакомиться его дарами, — Балаклава, наверное, единственное место в Крыму, где нет мороженой рыбы. А уж в Военно-морском музейном комплексе «Балаклава» могут поместиться разом все жители и гости города.
Этот уникальнейший музей ещё называют «музеем холодной войны». В 50-е и в начале 60-х годов здесь была создана единственная в мире подземная гавань с заводом по ремонту подводных лодок — суперсекретный объект №825. Здесь же и объект 820 «Арсенал» — ремонтно-техническая база для учёта, хранения, сборки и выдачи силам флота боеприпасов, в том числе и с ядерными боевыми зарядами.
Словом, город остаётся притягательным, как и 100 лет назад. Хотя, надо заметить, и его не обошли лихие времена украинской оккупации. Не без участия киевских властей, да и местного депутатского жлобья Балаклава застраивалась безобразно. На западном берегу бухты появился отель-монстр, который портит весь вид. Его возведение местные гиды связывают с бывшим премьер-министром Николаем Азаровым. На восточном берегу под самую гору тянутся уродливые корпуса частных гостиниц. А в центре бухты ещё от советских времён остались совершенно жуткие, хоть боевики снимай, конструкции Балаклавского рудоуправления. Печальной памяти контора не только изуродовала окрестный ландшафт, тем не менее и продолжает уродовать город.
Приезжайте в Балаклаву.
У входа на набережную вас встретит бронзовый Куприн, и вы увидите, каким вниманием он пользуется у жителей и гостей города. Пройдитесь вдоль моря, пообщайтесь с многочисленными кошками, ожидающими рыбаков с уловом, отведайте здесь же в ресторанчике свежайшей барабульки, ставридки или камбалы, выйдите на катере в море, поднимитесь на крепость Чембало.
У вас будет очень много впечатлений, и когда вернётесь домой, включите компьютер, наберите в поисковике «Листригоны», и вы к вящей радости своей убедитесь, насколько ваши мысли и чувства созвучны тем, что испытывал 100 лет назад Александр Иванович Куприн.
Михаил ВАСИЛЬЕВ.
Фото автора и с сайта mail.ru
На набережной гостей встречает бронзовый Куприн.
Безликие новострои портят облик города.
Этого монстра-урода, говорят, возвёл бывший премьер.
