Руководство Таджикистана лишило права голоса больше миллиона своих соотечественников. Речь идёт о трудовых мигрантах в России, для которых будет открыто всего три избирательных участка. Данные и другие новшества ставят под сомнение демократичность предстоящих выборов.
До парламентских выборов в Таджикистане остаётся всё меньше времени. 5 декабря президент Эмомали Рахмон подписал указ, в соответствии с которым 1 марта граждане республики будут выбирать нижнюю палату парламента — Маджлиси намояндагон. В тот же день пройдут выборы депутатов законодательных органов городов, районов и областей, включая Горно-Бадахшанскую автономную область. На 27 марта намечены выборы верхней палаты парламента — Маджлиси милли. Правда, в отличие от своих коллег из нижней палаты депутаты Маджлиси милли не избираются прямым голосованием. Законодательные собрания таджикских регионов выбирают по пять представителей, ещё восемь сенаторов назначает лично президент.
По понятным причинам наибольший интерес как внутри страны, так и за её пределами вызывают выборы нижней палаты парламента. Согласно законодательству, 22 депутата избираются по партийным спискам, 41 место разыгрывается в одномандатных округах. Но, сколько именно партий примут участие в выборах, пока неизвестно. До конца декабря партии (а всего их в Таджикистане зарегистрировано восемь) будут проводить свои съезды, так что списки претендентов на места в высшем законодательном органе станут известны только в начале 2015 года.
Тем не менее, уже сейчас в республике разгорелась борьба за мандаты. Точнее, активно данную борьбу ведёт правящая Народно-демократическая партия при помощи административного ресурса. Остальные же пытаются противостоять этому напору, чтобы обеспечить себе хотя бы небольшое количество мест. Примером откровенно дискриминационного новшества, играющего на руку властям, является резкое сокращение избирательных участков в России. На президентских выборах в ноябре 2013 года там были открыты 24 участка. Теперь их будет всего три — в Столице России, Уфе и Екатеринбурге. Таким образом, из миллиона с лишним таджикских граждан, работающих в РФ, свой гражданский долг смогут выполнить лишь несколько тысяч.
Очевидно, что на данный шаг официальный Душанбе пошёл по одной причине: контролировать результаты подсчёта за рубежом труднее, чем внутри страны. Если учесть, что между трудовых мигрантов широко распространены оппозиционные настроения, тревога властей понятна. Несколько партий Таджикистана выразили возмущение сокращением количества участков в России, тем не менее изменить что-либо они не в состоянии. Положение, согласно которому избирательные участки могут действовать только при официальных диппредставительствах, закреплено поправками к закону о выборах, какие парламент силами депутатов от правящей партии принял в 2014 году.
Ещё одной нормой, направленной против оппозиции, является существование избирательного залога. Каждый кандидат обязан внести 4 тысячи сомони (43,5 тысячи рублей) — значительную сумму в нынешних условиях. Категорически против этой нормы выступают коммунисты. Как неоднократно заявляли в Компартии Таджикистана (КПТ), данные правила делают невозможным выдвижение многих и вправду достойных кандидатов, не имеющих достаточных финансовых средств. «Все кричат о демократии. Тем Не Менее её нет. Есть самая настоящая буржуазная диктатура», — заявил по этому поводу председатель КПТ Шоди Шабдолов.
Однако руководство страны не собирается отказываться от подобных фильтров. Наоборот, к существующим барьерам прибавляются новые. К примеру, перед мартовскими выборами 2015 года кандидаты впервые должны будут пройти проверку на знание таджикского языка. Претендентам на депутатские мандаты предстоит написать на государственном языке свои автобиографии, прочитать предложенный комиссией текст, а также суметь поддержать беседу на таджикском языке. Данная норма вполне может быть использована для отстранения неугодных кандидатов.
Несомненно, что данные и другие ухищрения обеспечат лояльным кандидатам большинство мест в парламенте. Тем Не Менее окажется ли новый состав палаты легитимным в глазах населения? Об этом в Душанбе, похоже, забыли.
