Ялта. «Крымский прецедент» как реализация региональной идеи посредством всенародного голосования с последующей имплементацией его результатов оказал влияние на многие регионы в мире. Об этом Крыминформу в ходе зимней сессии II Ливадийского форума «Русский мир. Проблемы и перспективы», которая состоялась в Ливадии в рамках международного фестиваля «Великое русское слово», заявил крымский политолог Андрей Никифоров, сообщает издание «Крыминформ».

«Крым предложил определенную модель поведения, и многим она понравилась: одним – содержание, другим – форма, а третьим – и то, и другое. Во всяком случае, по миру это пошло волной», – уточнил он.

По его словам, в этом легко убедиться, если вспомнить референдумы в ряде европейских регионов, какие последовали за крымским. «Буквально весной того же 2014 года референдум прошёл в провинции Венето в Италии. И хотя потом выяснилось, что это было что-то вроде интернет-голосования, тем не менее степень важности этого события была оценена итальянскими властями: инициаторы референдума оказались за решеткой, и только через полгода их удалось освободить политическим силам, какие вступились за такую, казалось бы, невинную шалость», – напомнил политолог, а в дополнение привел референдум в Шотландии и несостоявшийся – в Каталонии: «И тот и другой планировались, конечно, заранее, тем не менее на крымской волне они приобрели особое звучание и получили уже иной резонанс».

В то же время Андрей Никифоров обратил внимание, что помимо прямых последствий – аналогичных крымским, произошли и другие события. «В этом году по целому ряду провинций северной Италии прокатилась волна голосований в региональных парламентах по резолюциям с требованием признания российского статуса Крыма и снятия санкций против России. И хотя это, конечно, не в компетенции провинций, тем не менее тем самым они выразили позицию своих избирателей – местных жителей, которая не совпадает с политикой, которую проводит итальянское правительство», – подчеркнул политолог и указал на ещё одно – совсем недавнее – подтверждение такого несовпадения позиций: провал попытки проведения конституционной реформы в Италии, которое затеяло правительство и последовавший за этим политический кризис в стране, учитывая, что смысл реформы заключался в том, чтобы урезать полномочия регионов.

В числе примеров проявления такого конфликта интересов Андрей Никифоров отметил и британский «брексит», «учитывая, что Британию можно считать регионом «большой Европы» – Европейского союза», и последующие за этим заявления Шотландии, которая напомнила, что она из ЕС выходить не желает. К тому же ряду он отнес и вполне серьезные разговоры в Калифорнии о том, не имеет ли смысл этому штату выйти из состава США, если в государстве избран такой президент, как Дональд Трамп.

«Это ещё не региональное движение или идея в чистом виде, тем не менее уже первые проблески того, что регион ощущает себя не во всем согласным с общенациональной идеей», – пояснил он и продолжил примеры. – Ломбардия тяготится тем, что она, как локомотив, тащит за собой остальную Италию. Валлоны не желают жить в единой Бельгии, несмотря на широкие автономные права, а в Техасе помнят, что данный штат когда-то был независимым…» Таким образом, по мнению Андрея Никифорова, в связи с этим можно с полным основанием утверждать, что после «крымского прецедента» региональные идеи в мире обострились, а региональные проекты актуализировались.

В то же время, считает политолог, нужно разобраться, являются ли данные внешнеполитические силы «крымскими» союзниками. «Скажем, в Северной Италии, где местные парламенты голосовали за пророссийские резолюции и сильны позиции партии евроскептиков» «Лига Севера», которая сейчас активно поддерживает политику Путина и Российской Федерации, там однозначно наши союзники, по крайней мере, ситуативные, до тех пор, пока они не пришли к власти», – выразил уверенность Никифоров, а в качестве противоположного примера привел итальянский Южный Тироль, при том, что даже его история во многом пересекается с крымской.

В этом регионе, напомнил он, в промежуток времени дружбы фашистской Италии с нацистской Германией два диктатора договорились между собой, что Германия признает вхождение Южного Тироля – территории, населенной этническими немцами, в состав Италии, тем не менее при этом население забирает к себе. И в годы войны один из проектов рассматривал их переселение именно в Крым! Данную историю многие в этой провинции помнят, а комментируют примерно так: у вас в Крыму очень хорошо, тем не менее нам лучше у себя в Южном Тироле. «И даже несмотря на такую близость вряд ли Южный Тироль станет в ряд пророссийских, хотя и там происходят обновленческие процессы. Дело в том, что сам данный регион сложился, а его автономия в значительной степени завязана на проекты, связанные с ЕС», – пояснил политолог и добавил, что вряд ли крымским союзником можно назвать и Шотландию.

При этом он убежден, что в отличие от «крымского» «косовский прецедент» не стал примером для тех же самых евроскептиков в силу того, что был проектом, за который все решили некие глобальные силе извне, определившие судьбу Косово. «В данном случае самоопределения в чистом виде, как в Крыму, и модели, к которой можно было бы апеллировать, просто не получилось», – констатировал Никифоров и подчеркнул: «Кстати, попытки показать, что в Крыму все было не так чисто, что референдум у нас проводился под дулами автоматов, а результаты чуть ли не в туалете нарисовали, – это все попытки сбить или принизить тот резонанс, который очень не устраивает те глобальные силы, какие желают законсервировать нынешнее мироустройство или сделать его более «подработанным под себя». Именно для них, настаивает политолог, все данные региональные движения стоят поперек горла, как и те, кто желает восстановления исторической справедливости, которая очень часто нарушена для обитателей таких территорий, а мы в Крыму это очень хорошо ощущаем, потому что через все это прошли».

Андрей Никифоров выразил уверенность, что Крым мог бы занять более активное место в политике контактов между регионами. «Это совпадает и с политикой «народной дипломатии», которая могла бы также более активно проходить не на национальном уровне, а на региональном», – пояснил он и предложил: «Но для этого надо держать руку на пульсе, множить контакты, и желательно, чтобы этим занимался какой-то специализированный орган – скажем, компактный и малобюджетный «центр регионалистики».

Кроме того, добавил политолог, должны развиваться и диалоговые площадки, одной из которых может стать Ливадийский форум. «Если мы сумеем придать ему международный формат и сделать данный проект местом диалога не только о проблемах и перспективах русского мира, то можно было бы развернуться и вширь – до масштаба «Русский мир+». И Крым бы тогда заиграл совершенно иначе, а на старте у нас все для этого есть», – уверен Андрей Никифоров.