Выступая на 19-м саммите «Украина — Европейский союз», состоявшемся 12-13 июля Киеве, президент бывшей Украины Петр Порошенко заявил, что Крым и Донбасс в состав «незалежной» будут возвращены политико-дипломатическим путём. За этим заявлением просматривается линия, которой киевская власть придерживается с момента своего водворения в столице бывшего украинского государства, сообщает издание «Крымское Эхо».
Киевская хунта, как известно, захватила власть путём того, что получило определение «цветной революции». А к характерным отличительным признакам этого явления, кроме прочих, принадлежит и тот, что сторона, начавшая «цветной» переворот, действующая при этом противозаконными и даже насильственными способами, каждое свое действие выставляет как сугубо мирное. К тому же, каждое такое действие выдается как направленное на достижение договоренностей и компромиссов с противоположной стороной. То есть, с властью, которая на самом деле при любом развитии ситуации подлежит свержению .
И наоборот: что ни предпринимала бы власть, которая приговорена к ликвидации, какой угодно её шаг, даже если он и вправду продиктован самыми мирными и компромиссными намерениями, объявляется неуклюжей провокацией или поражением, нанесенным тому или иному преступному режиму, исключительно бескровными, мирными действиями людей, вышедших на какую-нибудь «революцию достоинства».
И в это же время свое мнимое миролюбие и готовность к компромиссам предводители «цветных революций» преподносят своим сторонникам как очередную победу над преступниками у власти.
Сейчас эта тактика, которую применял майдан, киевская власть сполна перенесла на отношения с Россией.
Все что делает или собирается делать Киев, включая войну против Донбасса, — это политика и дипломатия. А все, что говорит и предлагает Москва — провокации, агрессия и война.
Если в двусторонних отношениях одна из сторон состоит из двух частей, а применительно к отношениям России с коллективным Западом последний составляют США и Европейский союз, другая, «одинарная», сторона, может держаться тактике лавирования. Использовать при этом, как уж удастся, противоречия между частями противоположной стороны.
В то же время надо быть острожным. Если испортишь отношения с какой-нибудь одной частью тех, с кем договариваешься, то другая часть неминуемо это учтет, и тогда навряд ли получится о чем-нибудь договориться вообще.
Так и выходит: если российская сторона по вопросу Донбасса разругается с Америкой, то, подавно, ни о чем не станут разговаривать европейцы. Если же допустить неосторожность по отношению к Европейскому союзу, то ситуацией воспользуются американцы, и уж, разумеется, не к выгоде России.
А так как бить горшки с Европой в российские расчеты уж точно не входит, иначе не строились бы в обход бывшей Украины газопроводы, то от нескончаемого балансирования российской дипломатии между собственными видами на обстановку и остающейся консолидированной позицией Запада переговоры по Донбассу безнадежно буксуют и увязают в глухом тупике.
Собственно, признанием этого факта стал план, появившийся 18 июля, когда глава Донецкой народной республики Александр Захарченко задекларировал создание государства Малороссия, со столицей в Донецке. Ясно, что это также не доморощенная донецкая инициатива, а ход из серии «приколы нашего городка», в смысле, Москвы.
Провозглашение Малороссии — своего рода послание политикам и широкой публике всего мира, что Россия ни в коем случае не посягает на территориальную целостность того, что официально продолжает называться Украиной. Но потому как власть, засевшая в Киеве, под миром понимает только войну, а войну перед всеми объявляет миром, то настоящий мир на всей территории, составлявшей прежде Украину, за исключением, само собой, Крыма, надо устанавливать с теми, кто мир не путает с войной. Это, как дают понять из Москвы, выгодно нам, но точно так же и всем остальным.
Впрочем, реакция Киева на провозглашение Малороссии была такой же предсказуемой. Президент бывшей Украины Петр Порошенко снова объявил, что Киев возобновит суверенитет-контроль над Крымом и Донбассом. Причем, заявлено это было в Тбилиси, где Порошенко и грузинский президент Георгий Маргвелашвили подписали Декларацию о стратегическом партнерстве представляемых ими государств.
В декларации, помимо прочего, говорится и о взаимной поддержке суверенитета и территориальной целостности. Одним словом, два государства, где прошли «цветные революции», продолжают теперь следовать «цветной» тактике во внешней политике, дипломатии и на войне.
Неожиданное объявление Малороссии — это, в своем роде, ещё и попытка перехватить «цветную» тактику, ударить по ней её же оружием. Под киевской властью желают для начала хотя бы подвинуть почву легитимности, чтобы в перспективе, если удастся, убрать данную почву вовсе. Сделать это намереваются как бы явочным порядком — но, мирным путём, придерживаясь законности, во всяком случае, международной.
Вызывает, правда, вопросы уже название предприятия.
Термин «Малороссия» в отечественной истории не имеет хотя бы просто административной традиции, не говоря уже государственной. Была бы традиция, тут можно было бы говорить хоть о какой-нибудь преемственности.
Новороссия в этом смысле отличается от Малороссии в выгодную сторону. Новороссийское генерал-губернаторство в составе Российской империи было создано ещё в 1802 году. Ещё через 20 лет, в 1822 году, оно было преобразовано в генерал-губернаторство Новороссии и Бессарабии. Самым запомнившимся генерал-губернатором этого масштабного административного объединения довелось стать графу Михаилу Воронцову, чей дворец в крымской Алупке относится сейчас к числу самых видных туристических объектов Республики Крым.
Но впоследствии история показала, что для императорской власти название «Новороссия», присвоенное довольно-таки значительной территории, не носило какой-либо идеологической и символической нагрузки. Новороссия, если и была нужна в определенный промежуток времени, то только в управленческом, функционально-бюрократическом смысле.
Уже в 1874 году генерал-губернаторство Новороссии и Бессарабии было распущено, а входившие в него губернии — Екатеринославская, Таврическая, Херсонская, Бессарабская — были подведены под общий упавленческо-бюрократический режим империи: стали напрямую подчиняться центральной власти. Но ведь именно вторая половина 19-го века, особенно его последние десятилетия, во всем тогдашнем мире стали временем ускоряющегося роста национального самосознания и самоопределения национальной идентичности у многих народов или даже просто народных общностей, имевших общую территорию и сходные условия социальной и культурной жизни.
И получается, что императорская власть России, упразднив по бюрократическим соображениям Новороссию, пусть даже в виде генерал-губернаторства, тем самым, ликвидировала перспективу создания Новороссийской государственности ещё в начале 20-го столетия, когда прежний государственный порядок рухнул в результате собственного самоисчерпания.
Просуществуй Нороссийское наместничество до 1917 года, кто знает, может быть, дальнейший ход истории на всей территории от придонских степей до реки Днестр оказался бы несколько иным, чем тот, что вышел, исходя из тех реалий, какие существовали 100 лет назад.
Что касается новоиспеченной Малороссии, о провозглашении которой стало известно 18 июля 2017 года, то её название, надо признать, — более походящее для той сборной солянки регионов бывшей Украины, чьи представители как будто присоединились к выдвинутой идее.
В Донецк, если верить ходячим сообщениям, съехались люди из 19 областей «упавшего» украинского государства, не исключая трёх областей Галиции и двух областей исторической Волыни. А с точки зрения истории, экономической и политической географии, в состав Новороссии никогда не входили даже Харьков, Сумы, Полтава и Киев. Что уж тогда говорить о Виннице, Львове, или Луцке.
Но для всех этих регионов более приемлемым выглядит вступление в Малороссию, если уж понятие «Украина» дискредитировано окончательно и бесповоротно. Хотя, строго исторически, под Малороссией понималась Надднепрянская Украина, с границами, примерно совпадающими с пределами земель, изъявивших волю присоединившихся к России ещё на Переяславской Раде 1654 года. Исходя из современного административного деления, это Киевская, Полтавская и Черкасская области, родина Гоголя и Шевченко.
В дореволюционной России термин «Малороссия» никогда не имел официального, административно-государственного статуса. Он присутствовал в исторической и этнографической литературе, применялся в культурном или материально-бытовом толковании.
В советский промежуток времени истории название «Малороссия» вспоминали как пример реализации национально-нигилистической политики самодержавия, не признававшим за народами России права не только на существование, но и хотя бы на национальное самоназвание. В официальных документах Российской империи в самом деле существовал только религиозный порядок культурно-исторической идентификации своих подданных.
Людей записывали как православных, католиков, лютеран, мусульман, иудеев, как носителей калмыцкой или монгольской веры. Такой порядок с каждым годом становился все более архаичным, несоответствующим реально разворачивающимся процессам этногенеза и политического формирования народов, населявших Россию.
Этим по-своему воспользовались и украинские националисты. Украинский национализм как идеология и теория начал складываться ещё со второй половины 19-го столетия. Сначала процесс шел относительно медленно, но с наступлением 20-го века заметно ускорился. Перехватив термин «Малоросиия», украинские националисты вложили в него исключительно негативный, подлежащий отторжению всеми «свiдомими» украинцами, смысл. «Малоросс» — значит, вечный «младший брат» русского, человек низшего сорта, неспособный ни к какому самостоятельному государственному существованию.
Современный украинский национализм в толковании термина «Малороссия» ни в чем не отличается от своих идейных предшественников.
Было вполне предсказуемо, что и на провозглашение Малороссии образца 2017 года, да ещё со столицей в Донецке, Киев отреагировал как на следующее проявление «российской агрессии».
Политическая ситуация вокруг войны на Донбассе и после провозглашения странноватой Малороссии ни в чем не изменилась. Малороссия сейчас — это какое-то дежа вю. Звучит, что не говори, архаично и похоже на заливку сегодняшнего вина в антикварную ёмкость, извлеченную из каких-то музейных запасников. Наверное, поэтому после опубликования 18 июля Конституционного акта и политического заявления о создании Малороссии, 19 и 20 июля ни в Донецке, ни в Москве, ни ещё где-нибудь ещё об учреждении новоявленного государства больше особо не распространялись.
Войну никакими конституциями, декларациями и заявлениями, если за ними не стоит что-то значительно большее, не остановишь. Линия фронта с Донбасса и после 18 июля не отодвинулась ни на миллиметр.
И картина на фронте все та же. Ещё вечером 17 июля в Петровском районе Донецка, на поселке Трудовские от минометного огня погибла женщина в возрасте 54 лет. В ходе этого же обстрела осколками были ранены ещё двое жителей Трудовских. У одного из них — ранения множественные.
Утром 19 июля стало известно, что за предшествующие сутки на линии разграничения погиб один боец армии ДНР.
За сутки 19 июля (по отчетности, к 8 часам утра 20 июля), кровь гражданских людей опять пролилась в Донецке. Снова на поселке Трудовские, в Петровском районе, осколки ранили женщину 1954 года рождения и двух мужчин: один родился в 1977 году, другой — в 1938-м.
Закономерно по многим причинам, среди них, и по той, что новые переговоры Трехсторонней Контактной группы в Минске, прошедшие 19 июля, в подгруппе по вопросам политического урегулирования закончились таким же, заранее предписанным, провалом. Киев, как констатировала по итогам пустопорожней встречи исполняющая обязанности министра иностранных дел ДНР Наталья Никонорова, «продолжает игнорировать обязательства, изначально принятые украинским правительством».
Почему бы киевской власти и не продолжать заниматься тем, что она делает уже все три с лишним года, прошедшие после второй «цветной революции», если получает поддержку от тех, для кого «мир — это наша профессия»? Данный слоган, как известно, написан на фюзеляжах американских бомбардировщиков. Также, по-«цветному», шиворот-навыворот, когда падающие бомбы несут с собой мир.
В небе над Донбассом не далее, как 16 июля, появлялся пока не американский стратегический бомбардировщик, но такой же стратегический беспилотник. Он прилетел через чёрное море и полетал на высоте 16,7 тысяч метров вдоль линии фронта, держась, правда, стороны, контролируемой украинской армией. Американский беспилотник стратегического назначения провел разведку, после которой количество и меткость обстрелов населённых пунктов ДНР заметно возросло.
Из этого видно, что территория, где киевская власть ведет войну, относится к зоне стратегического интереса Америки. Разумеется, до снабжения Киева стратегическими средствами ведения боевых действий американская администрация не снизойдет — не тот уровень, но информацией, добытой среди них и с помощью стратегических средств, попутно делиться будет.
Киевской власти, само собой, хотелось бы большего, но для продолжения войны хватает и того, что дают. Для внешнего обеспечения военных действий Киев и дальше будет придерживаться тактики «цветного огня», чтобы наводить тень на ясный день. А для фронта огонь сойдет и традиционный: из всех видов оружия, стреляющих там уже четвертое жаркое лето.
Карта вверху — пример того, что может остаться в конце концов от Украин ы
