С января 2012 года органами правопорядка Ростовской области была организована травля одного из лидеров Донских коммунистов, депутата Государственной Думы РФ шестого созыва Бессонова Владимира Ивановича. С целью прекращения его политической деятельности был сфабрикован материал, по которому В.И. Бессонов, якобы избил двух и более офицеров милиции (полиции).
В связи с явными пробелами в сфабрикованном «деле», процесс длится более 6 лет. В январе 2018 года основные события переместились в суд.

1 марта 2018 года в Кировском районном суде Ростова-на-Дону были продолжены слушания по делу Владимира Ивановича Бессонова, место нахождения которого неизвестно.

Напомню читателю, что на предыдущем заседании суда были просмотрены видеозаписи из числа вещественных доказательств обвинения. Просмотр видеозаписей показал отсутствие каких-либо доказательств вины В. Бессонова, а одна наиболее важная видеозапись просто-напросто пропала из материалов дела!

В начале судебного заседания адвокат Олейник внёс на рассмотрение суда ходатайства о возвращении материалов уголовного дела прокурору; о переносе рассмотрения дела в связи с сообщением о преступлении (по фактам фальсификации материалов уголовного дела); об отводе гособвинителя.

Судья Кравченко удалился в совещательную комнату, а по возвращении отказал в удовлетворении всех заявленных ходатайств.

По мнению судьи, гособвинитель не несёт ответственности за представленные вещественные доказательства, т.к. в первый раз их видит; прокурор огласил лишь то, что представил следственный комитет.

Адвокат Лазарев обратился к суду с просьбой допросить специалиста, исследовавшего видеоматериалы из уголовного дела, чем поверг в шок судью и прокурора.

Судья Кравченко: «Тем не менее вы не имеете копии записей. Откуда взялось заключение специалиста и сам специалист?»

Адвокат Ткачук: «Мы имеем больше видеоматериалов, чем представлено суду следствием».

Дальше последовало длительное препирательство в отношении специалиста и исследованным им видеозаписей. В конце концов суду ничего не оставалось, как заслушать специально прибывшего из столицы эксперта, тем не менее только после того, как прокурор огласит свои документы.

Прокурор Кашубина стала оглашать полученные по запросу суда медицинские документы на пострадавших Мышенина и Грачёва. В трудночитаемых врачебных записках поставленный Мышенину и Грачёву диагноз колеблется от «Нет сотрясения. Нет неврологической симптоматики. Трудоспособен» на начальном этапе - до «Сотрясение! Госпитализация!» при последующих обследованиях спустя четыре и более дней после событий. Журналы регистрации больных выглядят так, как будто они доставлены из походного госпиталя пана атамана Грициана Таврического. Листы не прошиты и не пронумерованы, печати и росписи ответственных за его оформление отсутствуют….

Судья Кравченко: «Это вопросы к Минздраву!»

Три адвоката внимательно изучают медицинскую документацию и находят в них сплошные приписки, дополнения, противоречия, нестыковки. В одном из журналов содержатся сведения о длительной госпитализации потерпевшего Мышенина. И в то же время у защиты имеются доказательства, что Мышенин в это время аккуратно исполнял свои обязанности.

Прокурор Кашубина, наблюдая за работой адвокатов, нервно закатывает глазки, как если бы её насильно притащили в суд на никому ненужный процесс.

Прокурор завершила представление всех имеющихся и уцелевших за годы странствования вещдоков.

В зал суда вошел эксперт Нуреддинов И.С., приглашённый стороной защиты. Прошло долгое представление его дипломов, сертификатов и удостоверений.

Нуреддинов И.С. является радиоинженером, работает в компании «Видеоинтеллект» и специализируется на экспертизе видеоматериалов. Имеет большой стаж работы в системе Роскосмоса и ФСО.

Нуреддинов И.С. представил суду подробный анализ двух видеозаписей, в том числе той, которая странным образом пропала из материалов уголовного дела - видеозаписи с камер наружного наблюдения со здания полномочного представителя президента РФ в ЮФО. Данные камеры наиболее полно и точно отражают происходившие здесь события. Представлена была полная раскадровка процесса нанесения ударов двум полицейским – Грачёву и Мышенину. Из раскадровки видно человека, который наносит удары древком флага. Тем не менее это не депутат Владимир Бессонов, которому инкриминируется избиение.

Суд некоторое время безмолвствует. Прокурор, понимая, чем грозит ей продолжение выступления эксперта, начала артачиться – то видеозаписи непонятные изучены, то экспертное заключение надо почитать и перенести заседание суда, то надо сличить запись, изученную экспертом на идентичность с записями в материалах дела!

А как сличить, если оригинал прокурор утеряла?

Нетрудно понять - почему пропала видеозапись, из которой точно вытекает, что В. Бессонов невиновен. Такова тактика гособвинения.

Вместе с важной видеозаписью пропала большая часть медицинской документации, конверты с вещдоками были вскрыты, не опечатаны, врачей суд вызвать для допроса отказался.

Адвокат Олейник: «Вы обещали нам исследовать вещдоки, а теперь мы их не видим и не можем исследовать».

Судья Кравченко: «Вы скажите, что именно вы хотите увидеть и исследовать?»

Адвокат Олейник: «Так данные документы находятся у следователя, и мы не можем их обозреть. Вы их не предъявили суду».

Адвокат Олейник вновь поставил вопрос об утерянной видеозаписи и предложил изучить её дубликат, имеющийся в распоряжении защиты.

Судья Кравченко: «Диск утерян и не будет рассматриваться судом».

Адвокат Олейник: «Возражаю на действия суда! Утрачена самая важная видеозапись со здания полпредства, где видно - кто конкретно наносит удары древком флага Мышенину и Грачёву. Налицо умышленные действия следователя и гособвинителя. На этапе следствия, когда прокурор осознала, что данная запись и часть свидетелей - разрушат позицию обвинения, записи были изъяты».

Прокурор Кашубина: «Прошу суд оградить меня от таких обвинений!»

Адвокат Олейник: «Оградить от фактов невозможно!»

Судья Кравченко: «Всё в прениях. Всё в прениях. Вы говорите одно и также…» (быстро удалился).

Как слушатель на процессе, я искренне считал, что момент истины наступил при просмотре видеозаписей 27 февраля. Тем не менее я ошибался. Просмотр пропавшей видеозаписи – вот настоящий момент истины!

Казалось бы, суд должен покарать того, кто изувечил представителей любимой народом власти. У суда была видеозапись с настоящим виновником погрома, тем не менее суд её позволил потерять. В суд принесли дубликат утерянной записи, тем не менее суд не хочет её принимать и видеть. Парадокс? Нет. Именно так выглядит заказное уголовное дело. Кто следующий?

Слушатель на процессе.

1 марта 2018 года.

По материалам сайта КПРФ