Несколько дней назад в Симферополь тихо вернулась «Ночь на Днепре» — полотно Архипа Куинджи, пишет издание «РИА Крым».
Большинство из нас писали сочинения в школе по этому пейзажу, а, получив аттестат, благополучно забыли и про художника, и про его умение запечатлеть маслом хмурую ночь.
В январе же о Куинджи заговорили все: стоило лишь нашему земляку Денису Чуприкову вынести из московской Третьяковки небольшую по размерам картину «Ай-Петри». Как только не иронизировали над случившимся в социальных сетях и прессе — российской и западной. «Ограбление века», «Ностальгия по малой родине», «Искусство должно быть доступным». За броскими заголовками газет и бурной дискуссией в соцсетях почти незамеченными остались откровения искусствоведов: на волне хайпа Куинджи подорожал.
То самое «Ай-Петри» размером с обычный лист бумаги стало стоить миллион долларов, более известные картины – ещё дороже.
О возвращении благополучно неукраденного полотна в Симферополь на своем сайте написал художественный музей нашего города, а мы пошли посмотреть что да как.
Галерея занимает двухэтажный особняк на улице Долгоруковской в центре города. На входе в гардероб (разумно!) — рамка-металлодетектор (также разумно, если бы рядом с ней кто-то находился) и чуть поодаль — парта, за которой сидит кассир-билетер. Попасть в мир искусства — 200 рублей.
Коллекцией музея крымчане имеют возможность по праву гордиться: у нас есть фламандцы и немцы, добротный зал иконописи, портреты и пейзажи отечественных мастеров, много крымской тематики. Есть абсолютно всем понятные Айвазовский и Петров-Водкин.
Есть даже своя «Девушка с жемчужной сережкой» неизвестного мастера XIX века: это очень качественное заигрывание с хитом нидерландца Яна Вермеера. За удовольствие посмотреть на неё полмиллиона человек в год платят художественной галерее в Гааге по 16 евро.
Впрочем, девушки потом. Сначала — бабушки. Те самые божьи одуванчики, которые сидят в каждом зале и весь рабочий день охраняют. Охранять по-симферопольски — это значит играть на планшете, читать книжку или спать с открытыми глазами. А ещё — обязательно гасить свет за выходящим из зала посетителем.
В лучших европейских музеях — Лувре или Прадо — за экспонатами приглядывают крепкого сложения мужики. Кроме любви к изобразительному искусству, их можно заподозрить разве что в увлечении тренажерами в качалке.
В России европейский опыт — не авторитет, однако после наглой кражи Куинджи из Третьяковки даже у нас заговорили, что музейных бабушек хотелось бы поменять на крепких мужиков.
Справедливости ради, у бабушек в нашем музее есть поддержка — охранник, чей стол стоит у парадной лестницы на втором этаже учреждения.
Чтобы было понятно: перед этой лестницей два зала, в том числе тот, в котором пять картин Куинджи разных размеров.
Да! Вы все поняли правильно: при входе сначала зал с экспонатами, а только потом рабочее место того, кто отвечает за их безопасность.
Впечатление атлета, боксера, Джеки Чана этот мужчина в униформе не производит. Возможно, это ошибочное ощущение. Возможно, у представителя службы безопасности даже есть «тревожная кнопка» и по его сигналу к музею примчатся 20 нарядов вооруженной полиции, а весь квартал будет оцеплен.
Однако по результатам нашего культпохода так не кажется. А значит, есть вероятность того, что кто-то захочет себе немного Куинджи.
Редакция РИА Новости Крым ни в коем разе не призывает читателей к каким-или преступным действиям. Мы предполагаем, что любитель Куинджи крымчанин Чуприков уже не раз пожалел, что пошел в Третьяковку.
А просто в музей сходить стоит — он хороший.
