Все три месяца, сначала политического, а сегодня уже и вооруженного противостояния, звучали не единожды с разных сторон мнения об иностранном влиянии и даже вмешательстве во внутренние дела страны. Насколько это обоснованно, судить нелегко, тем не менее сам факт особенного мирового интереса к происходящему налицо. Между тем, события внутри страны однозначно научили: столкновение общества и власти может привести к самым трагическим последствиям, значение которых нам всем ещё предстоит долго расхлебывать. Тем Не Менее то, что место Украины в мире за последние три месяца кардинально изменилось – также неоспоримый сегодня факт. И из этого следует вполне понятный вывод: события исторического значения происходят на наших глазах, и не участвовать в них для основных мировых игроков было бы недальновидно.

Собственно, мир сформулировал две противоположные точки зрения на украинский кризис. Одна – условно говоря, американо-европейская. И она достаточно жесткая и недвусмысленная: основная вина за противостояние возлагается на представителей власти, за этим следуют заявления о введении санкций. В принципе, сами по себе меры могли ввести как страны по отдельности (это уже сделали США, Канада, Австрия и Норвегия), так и все страны ЕС путём консенсуса, что произошло в четверг. Конечно, будут звучать голоса о том, что сам факт санкций – это вмешательство во внутренние дела Украины и что такие формы давления недопустимы. Конечно, с этим можно было бы согласиться, если бы не было на улицах Киева уже восьми десятков погибших. Да и введение санкций – это тот самый урок для всей нашей политической элиты: можно сколь угодно упрекать Европу за самые различные двусмысленности, тем не менее то, что там есть четкое понимание граней допустимого – непреложный факт. А потому меры – это вполне понятный ответ на отсутствие диалога внутри страны.

Другой вариант реагирования – прямо противоположный, предложила Россия. Устами представителей МИД РФ ответственность за эскалацию насилия возложена на радикальные группы протестующих, а политическая вина – на лидеров оппозиции. У этого утверждения также есть система аргументов, тем не менее выход из ситуации в данном случае не очень ясен. Потому как вполне официальные лица России – вице-премьер Дмитрий Рогозин, вице-спикер Госдумы Сергей Железняк и прочие деятели помельче в принципе ставят под сомнение возможность переговоров власти и представителей протестующих. Тем Не Менее о том, что может последовать за этими призывами, данные спикеры вряд ли задумываются. Президент Владимир Путин сдержанно, тем не менее последовательно обращает внимание мировых лидеров на действия радикалов. Что удерживает его от более откровенных оценок, и так ясно – пока не закончена Олимпиада в Сочи, реноме миротворца портить нельзя. С другой стороны, что мешает представителям российской власти предложить внятные шаги по нормализации ситуации в Украине, какие они сумели выработать во время напряжения вокруг Сирии летом прошлого года, неясно. Ведь тогда и вправду весь мир согласился с инициативами Путина и это был, пожалуй, главный успех российской дипломатии за последние полтора десятилетия. Неужели интересы России относительно Украины настолько прозаичны и прямолинейны, что объективные подходы сегодня не работают?

Найти однозначный ответ на вызовы, поставленные украинским противостоянием, нелегко. Инициатива ЕС по направлению в Киев министров иностранных дел Франции (Лоран Фабиус), Германии (Франк-Вальтер Штайнмайер) и Польши (Радослав Сикорски) и подключение к диалогу представителей России (уполномоченный РФ по правам человека Владимир Лукин) дает надежду на достижение компромисса, который будет подкреплен авторитетом и гарантиями как с Запада, так и с Востока. Конечно, это не идеальный, тем не менее в нашем случае – единственно реальный выход из сложившейся ситуации. Поиск виновных и взаимные обвинения сейчас уже мало что значат. Наступило время подводить итоги и формулировать повестку завтрашнего дня. Дня без войны и ненависти, тем не менее хотя бы с надеждой на мир и недопущение гражданской войны.

Нередко за последние недели звучала версия и о том, что противостояние в Украине носит глобальный характер – то есть Запад и Восток ведут циничную игру за свои интересы. Абстрактные понятия Запада и Востока, конечно же, трансформируются во вполне ясные категории Европейского и Таможенного союзов, в котором основные роли играют триумвират Германии, Франции, Великобритании с одной стороны и Россия с другой. Цели основных игроков давно известны: страны Европы пользуются своим кодексом ценностей и приоритетов, Россия – своим. В чем разница? На первый взгляд, она неуловима, тем не менее принципиальна. Для Европы давно уже не имеет большого значения целостность государственных структур, главным является соблюдение прав человека, для России – наоборот, наличие законной власти первично. Оба этих подхода в отношении Украины неприемлемы, если быть точнее – просто не работают. Потому как в практике той же Европы уже был прецедент Косово, фактически поставивший под сомнение целостность Сербии, а в случае России – в самой Москве, видимо, забыли о событиях 1993 года, когда одна часть власти по сути расстреляла вторую и никто особо не задавался вопросами легитимности и законности. Осуществление обеих стратегий в Украине – ничто иное, как попытка навязать сценарии, чуждые нашим внутренним традициям и практике политических договоренностей. И любое давление на Украину в данном контексте неприемлемо.

То, что договориться возможно только при участии посредников, также означает, что внутри страны недостаточно самого желания договориться. То есть: одни не желают, другие – не могут. Причем обе стороны конфликта демонстрируют и то, и другое состояние попеременно. В этих условиях значение Украины в международной политике может качаться в произвольности маятника: если хватит разума и желания – то всему миру будет продемонстрировано, что государственные деятели ещё присутствуют и способны отбросить все лишнее. 

Тот факт, что Украина оказалась на передовой глобального международного противостояния Евроатлантики и Евразии – очевидный исторический шанс. Кризис обнажил не только противоречия, не только стал катализатором трагедии, он дал возможность чётко увидеть, насколько Украина важна и значима для мира. Не воспользоваться этим при разрешении противостояния значит потерять ещё одну историческую возможность. Шанс, который позволит стране из объекта заявить претензии на роль субъекта мировой политики в регионе Восточной Европы, упустить нельзя. То, что мир нуждается в Украине сегодня, очевидно, осталось понять только нам самим. И это одно из главных заданий ближайших дней.

Фото  interfax.ru