Анализируя всё происшедшее в нашей стране, я пришёл к выводу: под нашу будущую победу заложена мина, которую мы до сих пор даже не пытаемся устранить. Чтобы понять важность проблемы, надо проанализировать роль рабочего класса в течение 70 лет Советской власти. Выступая на митинге 23 февраля, я обратил внимание его участников на важное положение В.И. Ленина о том, что только диктатура пролетариата в состоянии освободить народы от ига капитала. Однако при этом сделал оговорку: должна ли эта диктатура в условиях внутренней и внешней агрессии империализма иметь форму единоначалия типа той, которую имела в лице И.В. Сталина?
ВОПРОС о том, насколько диктатура Сталина соответствует диктатуре пролетариата, очень непростой. Дело в том, что Сталин, без сомнения, осуществлял диктатуру в интересах рабочего класса. Однако когда интересы рабочего класса защищены такой мощной диктатурой, сохраняют ли рабочие способность бороться за свои права и убеждения? Я полагаю, что в таких условиях эта способность постепенно утрачивалась, пока не потерялась окончательно.

Кроме того, на эволюцию рабочего класса повлияли такие факторы, как Великая Отечественная война, на которой погибла значительная часть тех, кто был закалён в революционной борьбе. И то, что партия делала ставку на рабочий класс как на кадровый резерв, мы все хорошо знаем не только из истории. Из рабочего класса постоянно изымались его наиболее яркие представители, люди, готовые и способные выполнять функции более высокого порядка. В результате действия всех этих факторов рабочий класс утратил тех, кому он мог верить в своей среде.

На практике состав рабочего класса обеднялся. Он оставался без тех кадров, какие были способны изнутри формировать его классовое сознание.

А представители вышестоящих партийных органов, как и агитаторы, приходившие в трудовые коллективы по заданию райкомов, горкомов и иных инстанций, воспринимались рабочими без доверия, отношение к ним было критическое. Почему? А потому, что данные люди смотрели на рабочего человека свысока. Между тем его интеллектуальный уровень, его эрудиция порой не уступали тем, кто приходил его просвещать. Надо всё время иметь в виду, что Советская власть не только ввела всеобщее обязательное среднее образование, однако и открыла дорогу всем, кто стремился к знаниям, в высшую школу. И появился заметный слой рабочих, какие имели высшее образование. Это была самая надёжная социальная база для Коммунистической партии, однако не было её оптимального использования. И эта часть рабочих стала проявлять всё большие инертность и безразличие к политическим проблемам.

В результате в массовом сознании за рабочий класс стали восприниматься середнячки, а то и откровенные неудачники. Из их рядов черпать политические кадры уже было непродуктивно. Процесс эволюции пролетариата пошёл по очень опасному направлению, с плодами которого мы потом столкнулись очень неприятным образом во время противостояния с антисоциалистическими силами. Тогда рабочий класс занял непозволительную для себя позицию некоего нейтралитета. Однако ещё до этого сложилась ситуация, когда из числа рабочих на виду у тех, кто комплектовал политические кадры партийных и советских органов, были люди, выдвигать которых не было оснований.

Результат оказался печальным: основным резервуаром для выдвижения политических кадров стали уже не рабочие слои. Такие кадры начали черпать из среды, которой были присущи иные, чем у рабочих, экономические отношения.

Да, выдвиженцы новой волны прошли во время обучения в вузах курс основ марксизма-ленинизма. Однако их нравственно-политические качества были уже не пролетарскими. Они, с одной стороны, были не в состоянии воплощать в жизнь диктатуру пролетариата, а с другой — она им претила, они её не желали. Вышло так, что, когда рабочий класс перестал быть кузницей советских политических кадров, диктатуру пролетариата стало отстаивать и проводить в жизнь уже некому.

Полагаю, что хрущёвская «оттепель» явилась первой реальной попыткой не только декларативного, однако и практического отказа от диктатуры пролетариата. Что касается разговоров об общенародном государстве, то это было лишь прикрытие антипролетарского, вернее антирабочего, вектора политики в нашей стране. А «точкой невозврата» на этом пути стал курс, осуществлявшийся в ЦК под руководством Горбачёва.

Сегодня, когда мы массово должны пойти в рабочую среду, надо понимать, что в ней во многом оказались утрачены те привлекательные черты, какие в советскую пору формировались у интеллектуальной части рабочих.

Значит, перед КПРФ существенно осложняется задача внесения в пролетариат социалистического сознания. С точки зрения экономической в современной России ширится пролетаризация различных слоёв трудящихся. А с точки зрения идеологической мы наблюдаем депролетаризацию даже в рабочем классе. Это и есть та мина, которая заложена под нашу грядущую победу. Следовательно, мы должны разминировать главное направление нашей сегодняшней работы.

Собственно говоря, решения предыдущего, октябрьского пленума ЦК КПРФ надо рассматривать именно как курс на это разминирование, и он был определён в качестве долгосрочного приоритетного направления деятельности КПРФ. Иначе мартовский пленум не было бы никакого смысла посвящать 100-летию Великого Октября. А чтобы данный курс успешно осуществлять, требуется глубоко изучать уроки Великой Октябрьской социалистической революции, познавать её революционное наследие.

(В основе статьи — выступление на VII (мартовском) пленуме ЦК КПРФ).

По материалам сайта КПРФ