В начале 1990-х рабочих-активистов подкупали фальшивыми обещаниями: мол, установятся новые трудовые отношения в стране, появится частная собственность, каждый сможет торговаться при устройстве на работу, набивать себе цену, добиваться повышенной зарплаты от нового работодателя. Доторговались! Вице-премьер РФ Ольга Голодец подвела итоги соревнования пролетария с капиталистом, удивлённо заявив, что бедность в России носит уникальный характер. Обычно люди, какие работают, не бедствуют, а у нас пять млн. (!) работающих (!!) граждан получают минимальную зарплату — 7,5 тысячи рублей в месяц. Такой размер МРОТ установлен правительством, в котором г-жа Голодец занимает должность заместителя премьера, отвечающего за социальную политику. Между тем этим же правительством установлен физиологический (!) прожиточный минимум в 10 тысяч рублей. Это значит, что такой официально установила власть границу даже не бедности, а нищеты. О какой производительности труда можно говорить, если человек за месяц своей работы получает такие деньги, какие не только не дают возможности восстановить способность к труду, однако и не гарантируют выживания?!
Кандидаты в нищие

И некому в стране защитить нищего работника: наше государство препятствует развитию настоящих независимых профсоюзов. «Демократы», какие показывали рабочим активистам в начале девяностых фантики, подталкивали их на бунт против Советской власти, после захвата капиталом командных высот приняли такой Трудовой кодекс, который напоминает правила поведения в тюремной камере. Если кто-то не соглашается с нынешними порядками, его быстро выбрасывают на улицу, лишая даже убогой пайки в 7,5 тысячи рублей.

Другую работу, особенно в забытой властью и богом провинции, найти невозможно. Подобное положение не только в «медвежьих углах», в какие превратились в последнее время наши посёлки и небольшие городки, однако и в недавних индустриальных центрах. По информации социологических служб, у 61% россиян постоянная головная боль: боятся потерять работу из-за сокращения штатов или ликвидации предприятия.

Вот как оценивают ситуацию наёмные работники российской провинции.

Кирилл Сергеев, представитель профсоюза МПРА, Омск:

— Во всей металлообрабатывающей отрасли люди ждут увольнений. Например, в механосборочном и деревообрабатывающем производствах «Омсктрансмаша» с нового года введена неполная рабочая неделя. Подразделение, где я тружусь, обеспечено заказами примерно на 9 месяцев. Что будет потом — неясно. На радиотехническом заводе имени Попова уже прошли увольнения. По ночам плохо спишь, думаешь: что будет, если останешься без работы... Перспективы безрадостные.

А вот мнение Елены Петровой из Бийска:

— У меня архитектурное образование. Раньше всегда была работа на выбор. Однако сейчас наступили тяжёлые времена, за последний год удалось потрудиться в двух местах. В первой конторе не платили денег, всё «завтраками» кормили, ушла сама. Во второй удержалась только три месяца, после чего попала под сокращение. Ко мне претензий не было, однако производственная программа сократилась. А у меня двое детей. Третий месяц сижу без работы.

Чтобы выжить, люди берут кредиты у банков, не зная, правда, как их будут отдавать. Так сделали более 800 тысяч человек, проживающих в Алтайском крае. У многих по два кредита.

История, которая произошла с Натальей Марченко (имя и фамилия по просьбе собеседницы изменены), могла случиться со многими жителями города:

— В 2014 году я потеряла работу. У меня двое сыновей-школьников, воспитываю одна, помощи нет никакой. Алименты, какие мне выплачивает бывший муж, — это чуть больше 4 тысяч рублей. Однако вся беда в том, что у меня на тот момент уже был кредит. Его я брала на то, чтобы купить ребятишкам компьютер, который им был нужен для занятий в школе. На выплаты по нему уходит 5 тысяч рублей в месяц.

Поиск работы растянулся на несколько месяцев. К старым долгам добавила новые: взяла ещё один кредит, ведь необходимо было пацанов кормить. Когда я нашла новую работу и стала получать зарплату, уже были накоплены долги по двум кредитам в размере 40 тысяч. Проценты по задолженностям растут стремительно. Сейчас мы втроём живём на мои 14 тысяч рублей зарплаты плюс алименты — из них приходится отдавать долги за кредиты и платить за коммуналку.

Разумеется, я много раз думала над тем, чтобы переехать в какой-то другой регион. Продать квартиру, забрать сыновей, найти там работу. Думаю, что в крупном городе с трудоустройством гораздо легче, чем у нас в Бийске. Однако с чем я туда поеду? На переезд, на билеты, на первое время проживания — на всё это нужны деньги. У меня их нет вообще. Даже если я продам свою крошечную двушку, что я смогу купить в большом городе на данные деньги? А снимать квартиру для меня — непозволительная роскошь.

Капитализм одинаков везде

Первый съезд рабочего движения в 1990 году проходил в Новокузнецке. Между делегатов было много моих друзей-рабкоров. Один из них — Виктор Ляховчук из Львова. Мы были с ним дружны, делали общее дело, у нас была общая страна. Виктор до нашего знакомства успел побывать в капиталистическом рае, в Аргентине. В поисках лучшей жизни родители увезли его грудным ребёнком из Ровенской области, которая была тогда частью буржуазной Польши. В 13 лет он пошёл работать в механическую мастерскую.

Однажды попал на митинг. Выступавшие говорили, что никто не принесёт им лучшую жизнь, необходимо за неё бороться, как это сделали русские братья, которых возглавил Ленин. Так он услышал об этом великом человеке. Жизнь рабочих была и вправду тяжёлой, хозяева выжимали из них последние соки. И профсоюз металлистов объявил забастовку. В ответ в одном из журналов появилась статья, в которой автор разнёс в пух и прах забастовщиков: они, мол, не патриоты, а враги страны.

Молодой рабочий Ляховчук не выдержал и впервые выступил в левой газете. На конкретных примерах разоблачил фальшивый патриотизм буржуазии. Через две недели, когда забастовка уже закончилась, Виктору Ляховчуку заявили: предприятие больше не нуждается в его услугах. Такой была цена его первого выступления в прессе.

Однажды ему посчастливилось познакомиться с моряками советского торгового судна. Ему понравились данные люди, и дома он заявил, что желает возвратиться на Родину. Советская страна его приняла. Устроился на завод станочником. Его удивило дружелюбие в коллективе. Коллеги по работе всё время угощали его принесёнными из дома вкусностями. А когда он оказался в больнице (подвело зрение), так пришла к нему в палату почти вся бригада. Рядом лежал молодой строитель, которого также всё время навещали друзья из его бригады, приходил даже прораб. Вот такими сердечными оказались люди советского покроя.

Ляховчук на конкретных примерах рассказывал делегатам съезда рабочих в Новокузнецке о внутренней сути капитализма, где основная мечта у простого человека — не потерять работу. Рассказывал о судьбе знакомого эмигранта Ивана Перепелицы. Крепко тот намаялся без работы. Когда же посчастливилось найти её, то держался за своё место, можно сказать, зубами. Безропотно сносил притеснения хозяев. Ему удалось скопить на домик. Однако в определённый момент его всё-таки уволили. Сколько ни искал Перепелица новую работу, никому пожилой человек был не нужен. Он остался совершенно без средств к существованию. Окончательно обессилев в борьбе с невзгодами, он закрыл изнутри свой новый дом и поджёг его вместе с собой.

Ляховчук был многим знаком по выступлениям в советских газетах. Однажды он получил письмо из Англии от рабочего украинского происхождения Ольховика. Его также вывезли в малолетстве родители в далёкие края. Новоиспечённый англичанин написал, что завидует Виктору. Как рассказал Ольховик, сам он работает три дня в неделю и этой работы может лишиться в любую минуту. Под Новый год Ляховчук написал новому знакомому: «Желаю тебе доброго здоровья и, самое главное, чтобы ты всегда имел работу».

Распался Союз, Украина стала самостийной, прославляет теперь фашизм. Завод, на котором работал Ляховчук, обанкротили. И Виктор не захотел приспосабливаться к нацистам, покинул второй раз Родину.

А у нас как? За три года на нашем знаменитом ВАЗе сократили почти 17 тысяч рабочих. Готовят к увольнениям ещё около 2 тысяч человек. Журналист одной из газет попробовала разобраться, что происходит на этом знаменитом предприятии. У неё был знакомый, работавший на ВАЗе. Договорились о встрече. Появляется в назначенном месте в назначенное время автостроитель и взволнованно говорит журналисту: «Не буду тебе выдавать заводские тайны, опасно это для меня. Мне каждый месяц двенадцать тысяч рублей за ипотеку платить, и это ещё на пять лет. Через пять лет приходи». Говорят, что все рабочие на ВАЗе повязаны подписками о неразглашении коммерческой информации, и за нарушение этой присяги сразу увольняют.

Режим формирует покорных

Удивляются многие тому, что у нас такие пассивные люди: не откликаются-де на протестные лозунги и призывы. Тут не в людях дело, а в государстве. Оно ввело, нет, навязало свои правила поведения граждан РФ. Скажешь слово против начальства — в ответ для профилактики тебя лишат премии, а то и сразу уволят. А ведь у каждого семья, дети, которых необходимо кормить. Другой работы не найдёшь. Выйдешь на протестный митинг, а там представители администрации ведут фотосъёмки, выясняют: кто присутствовал на этом поле? Потом хозяева строго разбираются пофамильно с недовольными. Так формируются у нас социальные и нравственные нормы современного российского гражданского общества. Выращивают молчаливых рабов по новой технологии: каждый должен болеть лишь за себя, каждый должен быть готовым предать другого. Не напрасно мой друг Ляховчук покинул такой гадюшник на Украине, который не отличается от российского. Оба имеют одно общее название: капитализм.

Правительство РФ обещало выделить Тольятти миллиарды рублей на мероприятия, связанные с празднованием 50-летия выпуска первого автомобиля на ВАЗе. Вроде бы очень хорошо. Но многие задаются вопросом: а не лучше ли было бы направить деньги на создание новых рабочих мест или хотя бы на организацию временного трудоустройства людей, не по своей вине оказавшихся в сложной ситуации?

На рынке труда тревожная ситуация, по словам заместителя руководителя тольяттинского городского центра занятости Татьяны Меркуловой, уже сейчас 546 сотрудников АвтоВАЗа находятся в простое по инициативе (то есть по вине) администрации. Ещё 27 городских предприятий сегодня работают в режиме неполной занятости. Между них ТЗТО (завод технологического оснащения), где 846 человек заняты неполную рабочую неделю, «ВАЗинтерсервис» (515), «Детальстройконструкция» (388) и другие. Скоро к ним присоединится ещё «Тольяттипластик» (110 человек). Также, планируется высвобождение 778 работников на предприятиях «Лада-Инструмент» и «СИБУР».

Вот так живут наши провинциальные города. В Рубцовске Алтайского края почти 150 тысяч жителей — немаленький город. Об этом же вещают и бесконечные вывески магазинов. Однако чтобы понять, в каком состоянии и вправду находится этот город, необходимо съездить на Алтайский тракторный завод — АТЗ. Вернее, на место, где он был раньше.

Руинами встречает главная проходная. На территории груды битого кирпича, останки стен цехов. Ощущение такое, будто предприятие прицельно бомбили с воздуха.

— Похоже на Сталинград. Только тогда была война, был враг. А теперь это сделали свои, — говорит бывшая рабочая, пожилая женщина Галина Жеглова. До развала Союза тут трудились 23 тысячи человек, в год выпускалось 33 тысячи тракторов. За всё время работы, после того как предприятие было эвакуировано из Харькова в 1942 году, собрали свыше миллиона машин…

— В 1966 году получила тут «путёвку в жизнь», отдала родному предприятию 43 года, — делится бывший контролёр ОТК Навалихина. — Завод был для нас одной семьёй, общим домом. Каждый облагораживал свой цех, свой участок. Складывались рабочие династии. Умели не только трудиться, однако и красиво вместе отдыхать. Но после 1991 года на заводе начало происходить что-то странное. На территорию стали приезжать десятки фур, они грузили и вывозили оборудование. Завод постепенно сокращал выпуск продукции. В 2010-м начались массовые сокращения, невыплата зарплаты, а через год объявили об окончательном банкротстве.

Был в Рубцовске ещё завод тракторного электрооборудования. Он выпускал электрогенераторы для автомобилей и тракторов, экспортировал их в страны всех континентов. Сейчас завод умер.

На Рубцовском машиностроительном заводе работали свыше восьми тысяч человек. На его тягачах ездили военные и нефтедобытчики в тайге. Сейчас завод фактически выполняет единичные заказы.

Таким образом, производственные мощности, доставшиеся от советского социализма, усиленно разрушаем. Однако и нового ничего не строим. На всю страну в месяц выпускается чуть больше 300 металлорежущих станков, это малая доля того станочного парка, который ежегодно выбывает из строя. По статистике, мы шьём 1 пиджак на 75 мужчин и одну тёплую куртку на 70 человек.

Чтобы спасти Россию, за её возрождение надо бороться, потому как надеяться на капиталистов и их государство бессмысленно. Примеры активного протеста трудящихся есть. Уже две недели мужественно отстаивают свои права дальнобойщики. Возобновляют забастовку метростроители из СМУ «ИНГЕОКОМ». Готовы поддержать их рабочие Ульяновского автомобильного завода. Пора возвысить мощный голос протеста пролетариям и других предприятий. Глупо ждать благотворительности от капиталистов. Наивно надеяться на защиту социальных прав наёмных работников со стороны буржуазного государства. Пришла пора заявить своё твёрдое «Баста!» всей трудовой России. Только при этом условии победа будет за нами, за людьми наёмного труда.