На ток-шоу Романа Бабаяна «Право голоса» от 6 июня опять обсуждали ситуацию на бывшей Украине, пишет издание «Крымское Эхо».
Говорили, что внутренняя и внешняя политика киевской власти радикализуется, и пытались разобраться, что необходимо с этим делать. Однако передача закончилась на том, что вразумительно ответить на поставленный вопрос не смог никто.
Похоже на то, что, как быть с Киевом, не знают и в правительстве России. И, видимо, понимая это, пытаются компенсировать незнание активностью на других направлениях. Например, на прошлой неделе на саммите в Астане полноправными членами Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) стали Индия и Пакистан. В России это было преподнесено как большой успех внешней политики.
Может, это и так, однако только на киевском направлении от расширения ШОС, даже если оно выглядит внушительным, ничего не изменилось. По Донбассу как стреляли, так и стреляют, днем и в ночное время.
Теоретически не исключено, что усиление веса и значимости ШОС за счёт Индии и Пакистана вдруг как-то охладит Киев. Однако только, когда это выйдет, и возможно ли такое вообще? Время, тем не менее, уходит. А оно, как учил ещё Суворов, дороже денег и даже человеческой жизни. Особенно, если дело касается войны.
Что касаемо денег, без которых также сильно не повоюешь, то киевской власти, как показали три стекшие годы конфликта, пока есть откуда их брать.
Тем более, что политическому режиму, установившемуся на бывшей Украине, экономика и производство, в общепринятом понимании этих вещей, вообще не нужны.
Да и того, что существует, для войны, во всяком случае, текущей, ни шатко, ни валко, довольно.
На территории, причем немалой, остающейся под контролем Киева, работает горно-металлургический комплекс, приносивший и в мирное время немалый доход казне. Действуют и выпускают продукцию предприятия машиностроения — такие, как Новокраматорский машиностроительный завод, харьковский «Турбоатом», и не только они.
Функционируют морские порты в Мариуполе и Ильичевске, осуществляются железнодорожные и автомобильные перевозки. Так или иначе, дышат аграрный бизнес и пищевая промышленность. Прибыльным делом остается сфера сервиса: супермаркеты и торговые центры, отели и рестораны, увеселительные заведения и автосалоны.
А если денег где-то не хватает, то кое-что подбрасывают из-за кордона. Оттуда же присылают и разное военное имущество, пусть и «нелетальное», однако, такое, что в военной обстановке пригодится всегда: палатки и бинокли, приборы ночного видения и солдатские рюкзаки, саперный и технический инструмент.
Российской же внешней политике и за мирные 1991-2013 годы, и, тем более с начала войны против Донбасса так и не удалось предпринять ничего такого, чтобы территория бывшей Украины перестала быть для России поводом для стратегического беспокойства.
Этому не поспособствовали ни встречи на высшем уровне, какие между Москвой и Киевом были особенно частыми в промежуток времени президентств Леонида Кучмы и Виктора Януковича, ни контакты по линии правительства и Государственной Думы, ни связи по части науки или культуры.
И в это же самое время, даже если общий фон российско-украинских отношений кого-то и мог настраивать на оптимизм, любая критика Москвой внутренней или внешней политики Киева, украинской стороной воспринималась как проявление неизжитых имперских комплексов и замашек «старшего брата». Поводы, по которым из Москвы раздавалась критика, могли быть сколько угодно справедливыми и актуальными, однако для Киева это не имело ровным счётом никакого значения.
Состоянием отношений с бывшей Украиной в России все эти годы занимались и занимаются различные политологические и экспертные организации, отдельные специалисты. Они могут выступать с констатацией складывающегося положения, оценками, нередко достаточно адекватными, на основании этого выдавать разные рекомендации. Активность есть на разных направлениях, только ожидаемого от неё результата нет нигде.
И что делать теперь, совершено ясно не представляет, как видно, никто.
А что, в самом деле, следует предпринимать, если боевая сводка за 12 июня снова принесла новости со смертельным исходом. В Петровском районе Донецка, на улице Луговского, от огня украинских военных вечером минувшего понедельника в своем доме погибла женщина 1937 года рождения и её сын, мужчина, родившийся в 1963 году.
Известия, поступившие в это же самое время из Горловки, оказались чуть «легче». Там осколками мины был ранен мужчина 1966 года рождения, а женщина в возрасте 55 лет получила контузию.
Ясно только, что и эти случаи — результат бесполезно прошедшего времени, ничуть не прояснившего, как быть дальше.
Киевская власть, та также, с одной стороны, закончить войну не умеет и не желает, с другой — соображает, что так, желает она, уже не будет. Поэтому войну надо изобразить другой.
Что для этого задумано, 13 июня рассказал секретарь Совета национальной безопасности и обороны бывшей Украины (СНБОУ) Александр Турчинов:
— Пришло время не просто признать оккупированными некоторые районы Донецкой и Луганской областей, однако чётко на законодательном уровне определить основы государственной политики по их освобождению. Необходима эффективная технология защиты страны, а для этого законодательно необходимо предоставить президенту право применять ВСУ и другие военные формирования против гибридной агрессии со стороны РФ.
Уже верно предположили, что фактическим введением военного положения вследствие объявления самих себя в состоянии «гибридной войны» с Россией теперешний состав киевской власти желает оставаться на занимаемых местах неопределенно долгий срок.
Однако вряд ли думала о политических прогнозах жительница села Саханка Новоазовского района ДНР, вышедшая на свой огород вечером 14 июня. Там жизнь женщины, родившейся в год начала Второй Мировой войны, в 1939-м, оборвала пуля украинского снайпера.
Хотя кто знает, может быть, как раз думы о непонятном будущем и одолевали старую сельчанку в минуты, ставшие для неё последними. С такими мыслями сейчас ложатся спать и просыпаются многие люди, не бросившие Донбасс. Даже если принятое решение грозит им гибелью от осколков и пуль.
Только если есть что-то хуже войны, так это её бесконечность.
Можно, разумеется, быть довольными, что операция сирийской армии в пустыне завершилась успехом, и войска президента Асада вышли на сирийско-иракскую границу к северо-востоку от пограничного перехода Ат-Танф. Однако в это же время где-нибудь, на переходе от посёлка Трудовские к западному пригороду Донецка — городку Марьинка линия фронта стоит, как вкопанная, и стрельба на ней — явление обыденное.
Хоть и плохо так говорить, однако возможно, что введение США новых санкций против России, что произошло 14 июня, после того, сенат конгресса 97-ю голосами «за», при двух против, принял закон «О противодействии российскому влиянию в Европе и Евразии от 2017 года», ясности в обстановку прибавят. Тем более, что американский конгресс проголосовал за закон, который уложил в один пакет бывшую Украину и Сирию. Закон ведь, в толковании его авторов, принят в ответ «на посягательства России на территориальную целостность Украины и агрессию в Сирии».
Теперь стало понятней, что как бы активно не продвигались дела на Дальнем или Ближнем Востоке, в направлении Индии и Пакистана или где-то ещё, кровопролитие на Донбассе этим не оставить.
Активность в мировой политике ни в чем не выводит из порочного круга хождение вокруг да около того, что идёт на Донбассе уже четвертый год подряд.
Словно в подтверждение этому очевидному факту боевая сводка ДНР за сутки 14 июня принесла известие, что в результате очередного обстрела Киевского района Донецка осколочное ранение в грудь получил местный житель, мужчина 1957 года рождения.
И никто не рискнет хотя бы предполагать, будто следующие сутки могут стать менее кровавыми, чем те, что закончились.
Фото — Репортер
