Иностранные агенты: что ждёт зарубежные
СМИ в России в свете принятия поправок к закону? Паническая атака: почему
Тереза Мэй обрушилась на Россию с критикой? Что стоит за резкими высказываниями
британского премьера? Патриотическое воспитание: каким оно должно быть? Данные, а также другие темы обсуждаем с главой комитета Госдумы по делам СНГ Леонидом
Калашниковым в программе "Принцип действия" с Анной Шафран. ШАФРАН: А в чем вообще физический смысл - объявление
СМИ иностранным агентом, это что меняет в его деятельности?
КАЛАШНИКОВ:
Ничего в его деятельности это не меняет с точки зрения сущности, как он
работал, так и работает. Вот он работал на деньги там, скажем, американское
средство массовой информации, так и работает. Однако теперь оно будет объявлять и
должно зарегистрироваться, что оно является иностранным агентом. Многим это не
нравится. Ну и мне бы это не понравилось на самом деле, работал бы я за
рубежом, и я должен был там, в частности, и объявление такое давать, в частности, о
том или ином своем СМИ. Разумеется, не нравилось бы. Однако так, как и нам, это не
нравится, когда мы работаем за рубежом, разумеется, не нравится это и им. Почему
это им не нравится? Потому что когда я это вижу - ну вот так человек устроен –
я вижу, что это иностранное средство массовой информации, работающее в
интересах того работодателя, кто ему платит. И у меня сразу же появляются
определенные интерпретации к этому изложению материала, которое это СМИ несёт.
Однако тут уж ничего не попишешь, и в этом смысле пословица: "Кто платит, тот
и заказывает", она в данной ситуации действует. Однако! Действует, она-то
действует, и наши нередко, особенно сейчас оправдывают свои действия тем, что
мы списали это у западного законодательства, да это так, это и вправду так.
Однако я бы не оправдывался. На самом деле я бы не оправдывался. Я приведу вам
собственный опыт по этому закону. По этому закону ещё до его принятия - сегодня
же поправка была только лишь, а закон сам принят несколько лет назад, пару лет,
по-моему, назад. Ко мне года четыре назад пришла одна очень известная нынче
политолог, она работает в одном известном нашем российском СМИ, и тогда она
пришла ко мне и сказала свой собственный опыт работы в Америке. Она работала
в Америке.
ШАФРАН:
Я, кажется, поняла, о ком идёт речь.
КАЛАШНИКОВ:
И работала она по этому закону, и она пришла ко мне и говорит: "Леонид,
вот я вижу тебя на передачах, давай вот…" Даже больше, не четыре года,
больше, лет 6-7, наверное, назад. Я работал в Комитете по международным делам
первым замом. – "Давай попробуем провести такой закон, потому как
несправедливо. Я работала так, а почему здесь работают иначе". Когда я
предложил это некоторым нашим службам, Минюсту и МИД к примеру, те наотрез отказались
даже обсуждать саму тему.
ШАФРАН:
А по какой причине, почему такие либеральные?
КАЛАШНИКОВ:
Вот я вам об этом и говорю. Понимаете, мы реагируем… нередко вот вы даже
говорите "симметрично". Симметрично реагируем, в то время как мы
должны были проводить эту политику, несимметрично реагируя на это, а
давным-давно уже понять, что вовсе не партнеры они нам, и мы должны действовать
в своей внешней политике, ни на кого не оглядываясь. Вот как действуют те же
китайцы. Вот Хантсман тут все заявляет, как его хорошо приняли в столице России. А я
вспоминаю его китайский опыт: его оттуда под белые ручки, практически, проводили.
Он вышел с собачкой погулять там, где должна была "Болотная"
состоятся в Пекине, его сразу же спецслужбы взяли и спокойненько так
препроводили и сказали: "Давай-ка, иди, гуляй в другом месте". А
после этого и попросили вообще, практически говоря, из страны. И ничего. А Трамп
ездит туда, в Китай, и ничего, что Google запрещен в Китае. Трамп с
удовольствием туда наведывается и говорит совсем на другие темы. А мы все время
оправдываемся: вот у нас, видишь ли, такая политика. А они ущемили наше Russia
Today, и мы теперь в ответ на это принимаем.
