На прошедшей неделе внимание широкой общественности привлекло разъяснение Минтруда (датированное декабрем 2017 года) что государственные служащие имеют возможность не включать биткоины и прочие криптовалюты в свои декларации о доходах и имуществе за 2017 год. Это открывает недобросовестным чиновникам широкие возможности для коррупции. В декларационных кампаниях прошедших лет вопрос о декларировании криптовалют не фигурировал вообще. Это и понятно: до 2017 года данный инструмент считался сугубо маргинальным (фактически, высокотехнологичное казино), а больших состояний в форме криптовалют просто не существовало. На начало 2017 года общая капитализация всех мировых рынков криптовалют составляла всего лишь около 18 млрд долларов. Конечно же, уже тогда было понятно, что криптовалюты в силу их анонимности можно применять для незаконных финансовых транзакций (к примеру, трансграничных) и с этим надо что-то делать на уровне государства, но подлинный масштаб проблемы ещё не был очевиден.
В 2017 году все изменилось: многие криптовалюты показали стремительный рост котировок и вышли на авансцену мировых финансовых рынков (при этом оставаясь не обеспеченными ничем, кроме веры в них все большего числа людей – подобно тому, как это было в свое время с акциями МММ). Общая капитализация рынка криптовалют также стремительно растет: к концу 2017 года она составляла уже порядка 600 млрд долларов, а в наступившем году превысила 720 млрд долларов. Появляются новые, возможно, более совершенные криптовалюты; на базе криптовалют (и лежащей в основе их технологии блокчейн) создаются новые финансовые технологии, в частности, ICO – удобный механизм привлечения инвестиций в новые проекты. Все это создает новые впечатляющие возможности, но и несёт огромные потенциальные риски – среди них геополитические: финансовая система России становится очень уязвимой для вмешательства извне, причём масштаб этого вмешательства может быть очень серьезным.
Следует понимать, что целиком запретить криптовалюты на территории России технически невозможно (в частности потому, что в соседней Белоруссии их оборот целиком либерализован). По этой причине со стороны государства требуется разработать принципы и механизмы их регулирования, максимально защищающие финансовую систему от потенциальных рисков и при этом, насколько возможно, создающие условия для продуктивного использования этих технологий. Такой проект закона сейчас разрабатывается Минфином и должен быть опубликован в феврале, но по имеющейся на данный момент информации о нем, доступной в публичном поле, всеобъемлющего решения проблемы от минфиновского проекта закона ждать не приходится. Но это отдельная тема, где мы сейчас останавливаться не будем – подождем публикации готового проекта закона.
В этой статье мы ограничимся лишь одним – очень узким – аспектом проблемы криптовалют, в частности, их использованием для получения взяток и последующего отмывания полученных средств. Указанное разъяснение Минтруда, официально разрешающее не декларировать криптовалюту, существенно облегчит недобросовестным чиновникам данные задачи.
Точнее говоря, в обновленной версии методических рекомендаций по декларированию доходов и имущества госслужащих, в разделе, посвященном «иным доходам», явно указано (п. 55), что «формой справки не предусмотрено указание … виртуальных валют» в качестве дохода. Доход надо указывать только в случае, если это доход от продажи криптовалюты (в разделе «иные доходы»); при этом нет требования о предоставлении информации о том, как, когда и по какой цене проданная криптовалюта была получена или приобретена. В списке категорий имущества, подлежащих декларированию, виртуальные валюты также отсутствуют.
В результате, сразу очевидна возможность такой нехитрой коррупционной схемы: чиновник продолжает получать взятку в биткоинах, продает их, открыто декларирует полученный доход, платит 13% в казну и пользуется полученными деньгами в свое удовольствие. (Кстати, в минувшем декабре прокурор Тульской области Александр Козлов заявил, что взятка в биткоинах не может быть квалифицирована как взятка, так как биткоин – это «нечно эфемерное», не имеющее правового статуса.) Кроме того, используя декларационную кампанию за 2017 год, можно легализовать (заплатив 13%) все свои прежние коррупционные «накопления». Для этого достаточно декларировать данные средства как доход от продажи биткоинов, которые будто бы были куплены когда-то давно по десять долларов за штуку, а сейчас проданы по 20 тыс. долларов (такой цены биткоин в моменте достигал в декабре 2017 года).
Объясняя свое решение не требовать декларирования криптовалют, правительство (как и упомянутый выше прокурор) ссылается на чисто формальные причины: в правовом поле ещё не существует такого объекта как криптовалюта; вот когда будет принят соответствующий закон, тогда и будем включать их в декларацию для госслужащих. Но это, очевидно, слабое объяснение: для включения чего-то в декларацию вполне достаточно постановления правительства. И если бы это было сделано для декларации за 2017 год, можно было бы, если и не закрыть совсем, то хотя бы существенно уменьшить возможности для легализации преступных доходов.
Так, если бы чиновник должен был декларировать имеющиеся у него криптовалюты по состоянию на конец 2017 года, то откаты и взятки, полученные в 2018 году, он уже не смог бы «отмыть» по описанной выше схеме – объяснив данные доходы продажей криптовалюты, принадлежавшей ему «с незапамятных времен». Далее, кроме декларирования собственно дохода от реализации криптовалюты надо было потребовать от чиновников предоставления сведений об источнике её приобретения. К примеру, в случае, если таким источником является покупка, то надо было потребовать сведения о том, когда, где (то есть на какой бирже) и по какой цене криптовалюта была куплена. И неважно, что государственные органы пока не имеют технической возможности эффективно проверить данные сведения (во всяком случае, в массовом порядке и в отношении большинства существующих ныне криптовалют): сама возможность, что такие технологии проверки имеют возможность быть разработаны в будущем, заставит многих чиновников отказаться от идеи предоставления заведомо ложных сведений.
В результате, при помощи этих простых и довольно-таки очевидных шагов можно было существенно уменьшить «отмывочный» потенциал криптовалют – хотя бы в отношении чиновников, обязанных подавать декларации. Но этого сделано не было, что наводит на мысли о сознательном решении правительства в пользу недобросовестных чиновников.
