С января 2012 года органами правопорядка Ростовской области была организована травля одного из лидеров донских коммунистов, депутата Государственной Думы РФ шестого созыва Владимира Ивановича Бессонова. С целью прекращения его политической деятельности был сфабрикован материал, по которому В.И. Бессонов, якобы избил двух и более офицеров милиции (полиции).
В связи с явными пробелами в сфабрикованном «деле», процесс длится более 6 лет. В январе 2018 года основные события переместились в суд.

6 марта 2018 года в Кировском районном суде Ростова-на-Дону были продолжены слушания по делу Владимира Ивановича Бессонова, место нахождения которого неизвестно.

В начале судебного заседания бросилось в глаза удвоение прокурорского присутствия. Прокуратура увеличила число своих представителей на процессе, приставив к гособвинителю Кашубиной сотрудника прокуратуры Ростовской области Д.Б. Даниелян.

Адвокат Олейник внёс на рассмотрение суда ходатайство о предоставлении стороне защиты копий аудиозаписей процесса из государственной электронной системы «Фемида».

(«Фемида» - это техническое нововведение в работе судов, позволяющее оформлять протокол судебных заседаний с произведенных аудиозаписей).

Такое ходатайство вызвано тем обстоятельством, что при внесении замечаний на протокол судебного заседания, судом не признаются ссылки на аудиозапись, произведённую адвокатами с согласия суда. Также, адвокатам отказывают и в приобщении данных видеозаписей к замечаниям на протокол ссылаясь на то, что нет гарантий достоверности записи.

По этой причине сторона защиты совершенно справедливо запрашивает официальную запись.

Судья Кравченко: «Эти записи вы получите по завершении судебного следствия».

Адвокат Олейник предложил суду официально обозначить в протоколе судебного заседания используемую стороной защиты аудиозаписывающую технику, в надежде, что это даст возможность в признании их подлинности при рассмотрении возражений на протокол. Суд не возразил.

Адвокат Олейник внёс ходатайство об отводе гособвинителя и возвращении материалов дела прокурору. В обоснование указал факты многочисленных подлогов и краж вещдоков.

Последовали ожесточённые споры, среди которых судья Кравченко на правах хозяина помещения, мотивировал свой отказ отсутствием у защиты новых доводов.

Адвокат Олейник: «Никаких повторов нет и быть не может, потому, что указаны обстоятельства, возникшие в ходе последних двух судебных заседаний, а именно – установленные нарушения при представлении новых доказательств обвинения. По поводу фальсификации медицинского журнала регистрации обращений защитой подано заявление о преступлении».

Судья Кравченко: «Хорошо. Это ваше мнение».

(Важно заметить, что тот же судья Кравченко однажды уже возвращал дело В. Бессонова прокурору по гораздо менее значимым нарушениям. Теперь же, когда причин более чем достаточно – его словно ведьма закляла).

Далее на процессе был допрошен важный свидетель – следователь А.М. Пильтенко. Именно его перу принадлежит пресловутое словесное описание видеозаписи, в котором он явно узрел, как В. Бессонов избивает потерпевшего Грачёва и душит, нещадно душит потерпевшего Мышенина.

Для начала судья Кравченко разбирался – при каких обстоятельствах А.С. Пильтенко изготовил и передал копии видеоматериалов (позднее ставшими вещдоками обвинения В. Бессонова) адвокату М.И. Ткачук?

Потому, что следователь Пильтенко в суде подтвердил факт передачи копий видеозаписей адвокату В. Бессонова, судья Кравченко и прокурор Кашубина решили «загнать его в тупик». Они поочерёдно спросили – как именно были сделаны копии? Были ли они сделаны непосредственно с дисков или посредством компьютера?

Следователь Пильтенко: «Записать информацию непосредственно с диска на диск нельзя. Надо сначала переписать на компьютер, а после чего с компьютера – на диск».

Судья Кравченко: «Тогда это не копия с вещдока, а копия с копии».

Адвокат Ткачук попробовал выяснить у следователя технологию записи с камер наружного наблюдения полпредства, однако безуспешно.

Судья Кравченко: «Как пропал диск с видеозаписью?»

Следователь Пильтенко: «Когда материалы отправлялись в Генеральную Прокуратору – там всё было. А после их возвращения из Генеральной Прокураторы я ничего не вскрывал».

Судья Кравченко: «Это не так. Конверты вскрывались, потому, что в них содержалось письмо Генеральной Прокураторы. Кто вскрывал?»

Следователь Пильтенко: «Я не вскрывал… Не помню… Надо смотреть записи».

Судья Кравченко: «Вы осматривали целостность конвертов после возвращения дела из Генеральной Прокураторы?»

Следователь Пильтенко: «Осматривал. Нарушений не было».

Адвокат Олейник: «Вы видели видеозапись, где В. Бессонов наносит удары Мышенину и Грачеву?».

Следователь Пильтенко: «Видел».

Тут судья и прокурор обрушились на адвоката Олейника с негодованием большой силы!

Адвокат Олейник: «Он описал содержание видеозаписи, где нет ничего из описанного им. На основании его описания несуществующего содержания было открыто уголовное дело на В. Бессонова!»

Судья Кравченко: «Он всего лишь выразил своё мнение».

Адвокат Олейник зачитал описание видеозаписи, сделанное следователем Пильтенко, согласно которому «Бессонов хватает Мышенина за шею и валит его на землю».

Прокурор Кашубина: «Я возражаю против таких вопросов!»

Адвокат Олейник: «Я считаю, что гособвинение старается оградить следователя от неудобных вопросов».

Судья Кравченко: «Суд поддерживает позицию прокурора, потому, что оценку описанию видеозаписи будет делать суд».

Адвокат Олейник: «Получается, что следователь - обезличенное существо и подписывает то, что ему готовят на подпись».

Судья Кравченко: «Суд сам даст оценку…»

Адвокат Олейник прошёлся по медицинской документации, согласно которой потерпевшие то были здоровы, то вдруг становились больными, однако следователь вновь «поплыл».

Адвокат Олейник: «Где находится медкарта Грачёва, которая пропала из материалов дела?».

Следователь Пильтенко: «Не знаю».

Адвокат Олейник: «Почему выемка одежды пострадавших была произведена спустя полгода после события – в августе 2012 года?»

Следователь Пильтенко: «Наверное, дело было возбуждено в это время».

Адвокат Меншиков: «Согласно УПК обвинение предъявляется лишь тогда, когда имеются достаточные доказательства вины. Можете ли вы огласить эти доказательства?»

Следователь Пильтенко: «Не могу, однако скажу, что доказательства были достаточными».

Прокурор Кашубина: «Раз дело было возбуждено и обвинение предъявлено, значит, доказательства были достаточные (смех в зале)».

Судья Кравченко: «Для суда позиция следствия уже не важна, потому, что теперь суд будет делать оценку доказательств и обоснованности обвинения».

Адвокат Олейник спросил у Пильтенко об обстоятельствах противоречий между показаниями Мышенина и мед. документами, среди которых указаны разные места нанесения ударов (из показаний – в лицо, из мед. документов – в темя).

Следователь Пильтенко: «Ничего не могу сказать. Не могу никак пояснить».

Судья Кравченко: «Мы не оцениваем работу следователя. У него есть для этого своё начальство».

Адвокат Ткачук: «Вношу ходатайство о совместном просмотре видеозаписи, где В. Бессонов по словам Пильтенко избивает пострадавших Грачёва и Мышенина. Пусть следователь Пильтенко покажет нам описанные им места на видеозаписи».

Адвокат Меншиков: «Поддерживаю! Это даст возможность увидеть главное доказательство. Он нам пальчиком покажет, где Бессонов наносит удары Грачёву и душит Мышенина. Прошу исследовать идентичность подписи следователя Пильтенко под описанием видеозаписи!»

Прокурор Кашубина заговорила о том, что ходатайство не мотивировано, попробовала перевести ответственность следователя на неопределенный круг лиц.

Адвокат Меншиков: «Следователь единолично осуществляет следствие, и никто другой не имеет отношения к оформлению и упаковке вещдоков».

Адвокат Ткачук: «Позиция прокурора одна и та же – отказ от исследования любых доказательств. Требуется выяснить при совместном просмотре видеозаписи – те ли фрагменты описал следователь? Прошло 6 лет и вполне понятно, что человек не может помнить. По этой причине уместно провести совместный просмотр видеозаписи».

Судья Кравченко: «Отказываю! Мнение следователя при повторном просмотре видеозаписи никакого значения для суда не имеет, по этой причине суд не видит в этом смысла».

Адвокат Олейник: «Данное доказательство рассматривается в суде. Так почему бы его не рассмотреть в рамках нашего ходатайства?»

Судья Кравченко: «Вы затягиваете процесс. Ваше несогласие с судом будет отражено в протоколе».

(Когда следователя Пильтенко после часового допроса, наконец, отпустили, было видно, что он испытал самое настоящее облегчение на грани счастья. К тому же не придётся смотреть видеозапись, описание которой он «высосал из пальца»).

Далее последовал допрос мед. эксперта Усачёва, специализирующегося на «экспертизе живых лиц». Усачёв является автором экспертного заключения, согласно которому потерпевшие вовсе не были здоровы, а были потрясены до самого, что ни на есть, мозга.

Адвокат Олейник: «Почему исследование происходило в отсутствие Грачёва?»

Эксперт Усачёв: «Это не запрещено. Подпись освидетельствуемого под исследованием не необходимо. Объектом исследования может быть или живой человек, или мед. документы с исчерпывающими сведениями».

Адвокат Ткачук: «Мы не можем задавать вопросы эксперту, т.к. не видим в представленных прокурором доказательствах акт судебно-медицинского обследования потерпевшего, на котором основывается экспертиза!».

Прокурор Кашубина: «Этот акт не является доказательством, заявленным гособвинением».

Адвокат Меншиков: «Согласно УПК любой документ может быть признан доказательством, и мы настаиваем на его исследовании. Ничто не мешало прокурору на этапе следствия изъять этот документ при подготовке обвинительного заключения».

Судья Кравченко: «Суд удовлетворяет ходатайство об исследовании акта судебно-медицинского исследования».

Прокурор Кашубина (злобно): «Пусть защита ищет его в материалах уголовного дела!»

Далее судья Кравченко объявляет заседание завершённым и просит эксперта Усачёва прибыть на следующее заседание суда.

Адвокаты В. Бессонова проделали большую работу. Прошли долгий и тернистый путь от лишения слова, изгнания из зала суда – до признания их правоты и удовлетворения части их требований. Впереди нас ждёт ещё много открытий и сюрпризов! Так защищает своих товарищей Коммунистическая партия! А что делать остальным гражданам, которых каждый день и запросто раздирает в клочья безжалостная система российского кривосудия?

Слушатель на процессе.

6 марта 2018 года.

По материалам сайта КПРФ