Имя автора этих заметок уже известно постоянным читателям «Правды». За последние годы киевский инженер, а ныне пенсионер Владимир Петрович Минаев выступил в нашей газете с целым рядом очень интересных материалов, посвящённых подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия», героически действовавшей в оккупированном фашистами донбасском городе Краснодоне. Между молодогвардейцев была его старшая сестра Нина Минаева, казнённая вместе с товарищами незадолго до прихода в Краснодон бойцов Красной Армии.
Словом, неудивительно, что тема «Молодой гвардии» давно стала самой волнующей для Владимира Минаева, что он посвящает ей свои книги, очерки, статьи. И, разумеется, особенно обострилась эта его работа в связи с накатом клеветы и фальсификаций, которым подверглись герои-молодогвардейцы в течение последних трёх десятков лет. Недавно, отмечая 75-летие «Молодой гвардии», Владимир Петрович прислал нам свой материал об Олеге Кошевом.
Почему они клевещут
Кроме памятной даты «Молодой гвардии», мы отмечаем в этом году 100-летие Ленинского комсомола, который воспитал и этих, и прочих славных героев Советской страны. Чтобы уничтожить страну социализма, враги начинали с уничтожения её героев. И как тут не вспомнить расправу над Олегом Кошевым, учинённую уже на старте так называемой перестройки.
Да, в 1987 году зарубежные радиоголоса начали твердить о нём как о предателе своих товарищей, призывая советских людей «пересмотреть отношение к Кошевому».
Для чего буржуазный Запад поднял тогда шумиху вокруг «Молодой гвардии»? Это была помощь М. Горбачёву, запустившему кампанию «развенчания» всего советского.
Олег Кошевой был известен к тому времени во всём мире. Его художественный образ ярко представил Александр Фадеев в романе «Молодая гвардия» — так, как и положено представлять легендарных героев с давних времён.
Ведь никто никогда не глумился, к примеру, над Оводом из одноимённого романа Этель Лилиан Войнич. В этом образе она запечатлела характер основателя подпольной организации «Молодая Италия» Джузеппе Мадзини.
Секретарь ЦК ЛКСМ Украины В.С. Костенко сразу после вручения 4 октября 1943 года наград молодогвардейцев их родителям направил секретарю ЦК КП(б) Украины Н.С. Хрущёву записку «О популяризации героизма членов подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия». В ней он, для примера, писал: «Особенно заинтересовала литераторов фигура Олега Кошевого, которому уже посвящены хорошие стихи (среди них Лебедева-Кумача). Судя по откликам писателей, материал о жизни и деятельности «Молодой гвардии» настолько богат и интересен, что ей будет посвящена огромная литература».
До того как появились указы о награждении молодогвардейцев, родители героев не думали о высокой оценке их деятельности. Всем было известно, как много жертв на фронтах войны, на оккупированных территориях, и матери не считали, что героизм их детей был особым и станет необходимым для укрепления духа на фронте и в тылу. Однако когда судьба подпольщиков, строго скрывавшаяся оккупантами, стала для всех явной у шурфа шахты, тяжкое переживание, невыносимое горе оживили и прояснили мысли, открыли смысл странного поведения их детей и цели таинственных, загадочных поступков.
Молодогвардейцы, вступая на опасную тропу войны с оккупантами, давали клятву «хранить в глубокой тайне всё, что касается их работы в «Молодой гвардии». Все они, кроме одного, Геннадия Почепцова, выполнили данный зарок и унесли с собой очень много тайн.
И потому краснодонцы были благодарны членам комиссии ЦК комсомола Украины и ЦК ВЛКСМ во главе с Анатолием Васильевичем Торицыным, кроме того, писателю Александру Фадееву за то, что они смогли собрать по горячим следам в той трагической обстановке немало конкретных материалов о героях Краснодонского подполья.
Из воспоминаний
Лидии Поповой
Материалы далее продолжали пополняться теми, кто знал молодогвардейцев. И вот как выглядит Олег Кошевой в воспоминаниях его современников.
Когда квартиру Коростылёва, дяди Олега, на улице Садовой, где жили и Кошевые, облюбовали немцы, направлявшиеся на Сталинградский фронт, Кошевые переехали на улицу Кирова, куда фашисты не заглядывали. В тот же день в данный дом перебралась и Лидия Макаровна Попова с дочкой. После оккупации Лидия уехала работать на Урал, в город Сорочинск Челябинской области. Оттуда она написала письмо в «Комсомольскую правду», которое частично я приведу.
«Товарищи работники «Комсомольской правды»! Из газет я узнала, что о подвиге краснодонских комсомольцев теперь уже знает вся страна.
На моих глазах работали члены «Молодой гвардии», вот почему я считаю обязательным поделиться своими воспоминаниями с читателями вашей газеты. Не знаю только, насколько это мне удалось, а хотелось мне рассказать обо всём так, чтобы каждый комсомолец, прочитав об Олеге и его товарищах, сказал: «Я буду, как Олег, как его друзья. И за них я буду мстить работой в тылу, пулей на фронте до тех пор, пока на нашей земле не останется ни одного фашиста».
Всё в Олеге Кошевом было, казалось бы, просто и обычно. Для него были типичны все те свойства характера, которые наша система воспитания прививает молодёжи, — гордость, уверенность в себе, высокая культура и моральное здоровье, с одной стороны, и с другой — самоотверженность и преданность делу, которому Олег отдал всего себя...
Я видела Олега в дни, когда в город пришли фашисты. Ненависть, откровенная и смелая, светилась у него в глазах. Наиболее часто он уходил из дома, где были фашисты, а вечерами закрывался в своей комнате и читал. В 15— 16 лет Олег перечитал много книг из советской и западной литературы...
Не по возрасту развитый, вдумчивый и серьёзный, он внешне был рослым, здоровым, красивым. Олег говорил образно, умел увлечь слушателей горячей речью. Его манера держаться, благородство в поступках отличались духовной красотой, влекли к нему товарищей.
К осени 1942 года усилилось движение немецких войск. Олег с матерью, Еленой Николаевной, перешли на другую квартиру. У Олега зачастую собирались товарищи, допоздна они просиживали у него и в одиночку расходились глухими улицами. Это не было похоже на обычные вечера: не было ни песен, ни танцев, ни даже громкого разговора. Елена Николаевна наиболее часто закрывала квартиру и сидела у меня, тревожно прислушиваясь к голосам за стеной, зачастую выходила во двор посмотреть, нет ли где полицейского...
<...> Он был очень осторожен. Из его товарищей я знала Серёжу Тюленина, имена остальных, фамилии их он никогда не произносил. Он рассказывал мне о храбрости молодёжи, как они спасли военнопленных красноармейцев из лагеря, как повесили двух полицейских и разогнали стадо скота.
Ночь под Новый, 1943 год мы провели втроём: Елена Николаевна, Олег и я. В 11 часов ночи разошлись. А утром стало как известно, предатели выдали членов «Молодой гвардии» фашистам. Было принято решение немедленно всем скрыться и пробираться к частям Красной Армии.
Мы собрали Олегу вещи потеплее, и в ночь он ушёл с товарищами — Валерией Борц, Ниной и Ольгой Иванцовыми, Сергеем Тюлениным.
У квартиры Елены Николаевны днями и ночами дежурила полиция, рассчитывая взять Олега. В доме по нескольку раз в день устраивали обыски, допросы. Уютную, заботливо убранную комнату превратили в помещение, потерявшее жилой вид: вещи были в беспорядке, мебель опрокинута. Я удивляюсь мужеству этой поистине героической матери. Усталая, измученная допросами и угрозами, она старалась казаться бодрой, выражала полную уверенность, что Олег и его товарищи уйдут.
<…> Одиннадцатого января в морозный, ветреный вечер ко мне тихонько постучали. Я открыла дверь и обмерла, едва узнав изменившегося Олега. Я заперла дверь, одеялами занавесила окна и, введя его в кухню, увидела, что он устал, промёрз. С трудом сняла с него сапоги, промокшие и замёрзшие, оказалось, что левая нога у него обморожена. Он и его товарищи три дня шли без пищи, обходя населённые пункты. Пройти к своим не удалось.
Я ни о чём не спрашивала Олега, а, заперев его с дочуркой и предупредив, чтобы они без света сидели, поспешила к Елене Николаевне. Она последние дни редко бывала дома, находилась у слёгшей от горя матери. В доме у дяди Олега, когда я туда вошла, была группа полицейских и немцев. Я спросила, чтобы отвлечь подозрение, не одолжит ли она мне соли. И когда Елена Николаевна вышла, я ей сказала, что Олег вернулся и желает её видеть.
Вокруг нашего дома дежурили полицейские, и никто не мог даже подумать, что именно здесь находится Олег. Однако дальше оставаться тут было опасно, рискованно.
Прошла тревожная ночь, прошёл день, а вечером мы с переодетым в женскую одежду Олегом тихо вышли из дому, направляясь глухими улицами и дорогами, степью и балками на хутор Таловое, где Олег должен был переждать до утра, а потом идти дальше, в Боково-Антрацит, где его не знали. Последний раз мы прощались с Олегом. Он уходил уверенный, что ещё отомстит коварным врагам за товарищей.
15 ноября 1943 года».
Из воспоминаний товарищей
Олега Кошевого по подполью
Валерия БОРЦ: «Я знала Олега Кошевого ещё до войны. Он был очень любознателен, интересовался всем и любил музыку. У меня дома была большая библиотека. Олег, как говорили мы в шутку, проглотил её сполна. Он забирал сразу по несколько книг, а через три-четыре дня возвращал их».
Анатолий ЛОПУХОВ: «Вспоминаю 1940 год, сентябрь месяц, начало учебного года, торжественное построение учащихся школы №1 имени Горького. Между восьмиклассников я заметил рослого, широкоплечего юношу с большими карими глазами, длинными ресницами, ровными, широкими бровями, высоким лбом и русыми волосами. Выглядел он, как показалось мне, старше своих лет.
<…> Не думал я, разумеется, в тот день, что с этим парнем мне придётся встречаться в жизни ещё не раз. Не думал я тогда, что мы будем вместе в тяжёлый промежуток времени оккупации участниками подпольной комсомольской организации…
Свою работу в оккупированном Краснодоне мы начали с распространения листовок. Смонтировали приёмник (больше всех работал Стёпа Сафонов), установили его у Кошевых и там же слушали. Всегда собирались Ваня Земнухов, Олег Кошевой, Стёпа Сафонов, Валя Борц и я, потом к нам присоединились Жора Арутюнянц и Семён Остапенко.
Было очень трудно записывать новости, однако Олег настолько приспособился, что всегда вёл записи очень быстро… В сентябре 1942 года к нам пришёл Ваня Туркенич. Наша подпольная организация в это время оформилась…
30 октября 1943 года».
Из воспоминаний
эвакуированного
Эдуарда Дембицкого
«…С первого же взгляда он произвёл на меня приятное впечатление. Светлые карие глаза, среди которых чувствовались и доверие, и мягкость. Прямой нос, полные губы. Одет просто: широкие серые брюки, белая летняя рубашка.
В тот день мы пробыли вместе до позднего вечера. Говорил, наверное, больше я, чем он. Ведь рассказать мне было что. Увидев собственными глазами войну, смерть, я рассказал Олегу обо всём пережитом в эти дни. Вспомнил расстрел мирного санитарного эшелона, который шёл в тыл. Мне собственными глазами пришлось увидеть, как раненые старались отбежать или отползти от эшелона, желали спастись. А тяжелораненые неподвижно лежали кто где. Многих из них нашла там смерть.
Услышанное необычайно взволновало Олега.
В квартире моего нового товарища были чистота и порядок. У Олега — своя библиотека. И мне сразу стало ясно, почему, учитывая то, что был он моложе меня на два года, намного больше прочитал литературы, чем я.
Так у меня появился новый друг грозных времён войны, который так близко к сердцу принял мои заботы, мои переживания. Его развитие и умение понимать события, которые проходят, были существенно выше, чем у многих из нас.
Зачастую слушая по радио вести с фронта, мы старались комментировать услышанное. И тут Олег проявлял наибольшую осведомлённость. Он прекрасно разбирался в том, что происходило на огромном фронте. Его мысли отличались серьёзностью взрослого человека…»
Из беседы с гвардии
старшим лейтенантом
Иваном Туркеничем
в ЦК ВЛКСМ 4 ноября 1943 года
Вопрос: «Кто из родителей членов организации знал о существовании и работе этой организации?»
Ответ: «Знала об этом Кошевая, потому как у неё на квартире мы зачастую собирались, она нас несколько раз предупреждала об осторожности. Вела она себя неплохо, оказывала помощь нам…
также, знали о нашей организации родители Арутюнянца, потому как у них в квартире также собирались. Они нам даже способствовали в этом…
также, по-моему, косвенно знали об этом родители Тюленина, однако они обо всём не знали».
Из докладной записки заведующего
Центральным архивом ВЛКСМ
В.Д. Шмиткова
в ЦК ВЛКСМ (1966 год)
«Ознакомление с главными материалами позволяет сде-лать выводы, что О. Кошевой, В. Третьякевич, И. Туркенич были организаторами и руководителями «Молодой гвардии». Это подтверждается многочисленными документами. Исследования о том, на каком заседании, какого числа был избран тот или другой, представляют, разумеется, интерес, однако это не должно заслонять главного — героических подвигов молодо-гвардейцев. Чётких разграничений круга обязанностей между командиром, комиссаром, членами штаба, видимо, не было. В эти «молодогвардейские должности» зачастую вносится сегодняшнее содержание...
<…> нужно при публикациях по истории «Молодой гвардии» не допускать никаких противопоставлений героев, а в одинаковой степени (с точки зрения их героических подвигов) характеризовать В. Третьякевича, О. Кошевого, И. Туркенича как организаторов и руководителей организации. Кроме того, больше показывать иных членов штаба и участников организации».
Перед судом памяти и совести
разумеется, данный совет лжеисторики проигнорируют: они давно окрысились на Олега Кошевого, его мать Елену Николаевну и талантливого советского писателя Александра Фадеева. Из-за этих самых лжеисториков многие никак не имеют возможность освободить свой разум от накопившейся шелухи. Её намолочено столько, что лишь настоящий и честный историк находит зёрна правды. Особенно трудно это при нынешней антисоветской власти — как на Украине, так и в России.
На страницах журнала «Молодая гвардия» (№11—12 за 1992 год) в очень интересной своей статье писатель Владимир Васильев так сказал: «Что за опасность, скажем, в том же Олеге Кошевом для современного режима? А в том, что он не с ним, причём определённо и навсегда. Живого можно купить, оболванить, склонить на свою сторону, мёртвого — никогда. Потеря невосполнимая. Убитые также участвуют в наших делах. И какой бы властью современник ни обладал, он ощущает на себе особый и беспристрастный взгляд «оттуда». Из-за предельной черты бытия исходит некая мощная социально-нравственная энергия, в свете которой вершится непрерывный суд над сегодняшними страстями... Суд памяти и совести. И чтобы освободиться от последнего, надобно развенчать и унизить его носителей, оболгать книги о них, лишить их силы примера и образца…»
Один из самых светлых образов в ряду молодогвардейцев — Олег Кошевой. Именно по этой причине, как я уже отметил, с него началась расправа зарубежных и отечественных клеветников над героями Краснодона. Был даже пущен злонамеренный слух, что Олег жив и находится в Америке, что он тайно приезжал в Краснодон и его якобы видели на могиле матери (на самом деле то был киноактёр Владимир Иванов, сыгравший Олега в прославленном фильме Сергея Герасимова «Молодая гвардия»).
А потом из Америки явился некто Евген Стахив, объявивший, что он и есть Олег Кошевой, так как создал эту подпольную молодёжную организацию. Только была она, дескать, не комсомольской, а националистической, бандеровской. Абсурд, как говорится, дальше ехать некуда! Тем не менее данный абсурд широчайшим образом распространялся в украинских СМИ, вконец сбивая людей с толку.
Словом, невозможно (да и не следует!) перечислять все выдумки, обрушившиеся на святой образ комсомольца, отдавшего жизнь за Советскую Родину, и на его мать, которая за помощь юным подпольщикам была награждена в своё время орденом Отечественной войны I степени. Однако самое горькое заключается в том, что клеветники не унялись до сих пор.
Вот и в России продолжают выходить лженаучные труды, перепевающие мотивы того же американского эмиссара, бандеровца Е. Стахива или, к примеру, украинского псевдоисторика В. Семистяги.
А кульминацией всей этой вакханалии стал сериал «Молодая гвардия», кощунственно выпущенный на российском телевидении к 70-летию Великой Победы.
«Правда» уже писала об этой ужасающей, возмутительной фальсификации. Там изуродованы почти все образы прекрасных советских ребят и девчат. Однако больше всего досталось, разумеется, Олегу Кошевому. Да мне совершенно очевидно, что с самого начала при работе над этой поделкой и ставилась такая задача — принизить, очернить, показать неким «барчуком» наиболее известного героя «Молодой гвардии». Ведь тогда тень падает и на всю организацию…
В год 75-летия гибели Олега и 100-летия Ленинского комсомола склоним головы перед памятью того, кто неотделим от комсомольской, советской славы и навсегда должен остаться примером для молодёжи будущих поколений.
По материалам сайта КПРФ 
