Стопки конвертов, перевязанных аптекарской резинкой, надёжно укрыты от любых невзгод под толстыми семейными альбомами и разными бумагами в старинном комоде. Письма любви. Очень личные и очень трогательные. Неотправленные письма мужу.

Уже почти полвека Ольга Ивановна пишет их любимому, не вернувшемуся из похода подводнику-тихоокеанцу. Она уже давно не живёт в том небольшом городке на Камчатке, откуда проводила в океан любимого, куда пришла чёрная весть о пропаже подлодки. Это был второй поход для её Владимира, недавнего выпускника училища. Она ещё не привыкла к разлукам, не научилась ждать, как другие жёны в их офицерском общежитии. Ольчик-колокольчик, как называл её любимый Володя, только училась всему этому, осознавала умом, однако не принимала сердцем. Они ведь так мало времени были вместе — всего два последних курса его военно-морского и её педагогического. И свадьба сразу после выпуска, и направление. И чёрная весть в небольшом городке.
- Перед тем походом Володя рассказал мне, как многие его друзья в автономках пережидают разлуку с семьями, — рассказывает Ольга Ивановна. — В свободное от вахты время пишут письма, каждый день, проведённый в разлуке, чувства свои укладывают в строчки на листке бумаги. А любимые на берегу пишут в ответ. Так и разговаривают на расстоянии, в любви, которая навсегда сильнее разлуки. Мы также договорились писать. На одном листочке, чтобы потом сложить из них наш календарь любви. На почте купили много-много конвертов, в магазине — тетрадки в клеточку, ручки. А потом был поцелуй на пирсе. Как оказалось, последний...

Ольга Ивановна вспоминает, что тогда перед походом, прощаясь, ей показалось, что многие жёны и матери не могли оторваться от своих мужчин. Словно предчувствовали что-то. Не хотела расставаться с любимым и она, неважно чувствовавшая себя в последнее время. Однако приказ, служба. Владимир так и не узнал, что через восемь месяцев у него родится дочь.
- Я писала ему каждый день, — вновь не сдерживает слёз женщина, переживая события минувших лет. — О своей любви, о весне, о том, как толкается наш малыш. Вот они, письма в конвертах с голубком и веточкой на картинке. У Володи такие же были.

Девяносто листочков по числу запланированных дней похода. Очень личных, очень трогательных, неизменно оканчивающихся словами: «Возвращайся, любимый, мы, Ольчик-колокольчик и малыш, ждём тебя. И любим бесконечно». Как она выжила, сохранила дочку в страшные дни, когда городок их одевался в чёрный наряд, осознавая, что из похода мужья и дети уже не вернутся. Она уехала к старшей сестре в Крым, подальше от бухты и океана, так напоминавших о Володе, от пирса, где был их последний поцелуй, от комнаты, где когда-то звучал смех любимого. Родила дочку Анечку — в честь мамы любимого, как мечтал когда-то её Володя. И там, в роддоме, рыдая в подушку, когда соседки по палате подносили к окнам кулёчки с малышами, крича мужьям, что у новорождённого «папин носик, папины глаза», вдруг поняла слова любимого, что любовь навсегда сильнее разлуки. Разлучила их судьба и океан, задания и рок холодных войн, однако ведь любовь-то осталась. Навсегда. И где-то там, в Тихом океане, на глубине, в чреве безмолвной погибшей подлодки, остался её любимый и его письма. Их, конечно, не девяносто, по числу дней похода, уже потом она узнала, что дней тех, когда экипаж жил, было всего 12, а значит, и писем ей, Ольчику-колокольчику, — 12. Быть может, последнее её Володя писал незадолго до гибели. Может, оно так и осталось недописанным в кармане его робы, когда экипаж по тревоге встал по местам в отсеках. И мысли его последние, наверное, были о ней, ведь тут, на земле, только она одна осталась у него. Она и теперь дочка, Анечка. Ольга попросила у нянечки листок в клеточку, у соседки — ручку. «Здравствуй, любимый!». Дрожащей рукой впервые после почти полугода молчания выводила она данные строчки. «Знаю, ты сейчас очень далеко, навечно где-то в океане осталась твоя подлодка, ты, друзья. А в небе твоя душа зажгла звёздочку, путеводную для нас с дочкой. Анютой, как ты мечтал. Мы любим тебя. Навсегда».

Её, красавицу и умницу, не раз звали замуж, однако она осталась верна своему Володе. А подросшей дочери на вопрос о папе показала его фотографию в форме подвод­ника с лейтенантскими погонами и маленькую звёздочку в огромном ночном небе. Когда-нибудь дочери и подрастающим внукам Оле и Володе она даст прочесть их — письма мужу, отцу и деду. Она по-прежнему пишет их каждый день на листочках в клеточку, как условились когда-то с любимым. Письма любви. Неотправленные, неполученные. Очень личные и очень трогательные.

Наталья ПУПКОВА.

По материалам информационного агентства Крымская правда