Комментарий к
поправкам, внесенным Ю.П. Синельщиковым в проект Федерального закона «О
внесении изменений в Уголовно-процессуальный Кодекс РФ» (о дополнительных
гарантиях независимости адвокатов при оказании ими квалифицированной
юридической помощи в уголовном судопроизводстве).
Фракция не поддержала законопроект в первом чтении.
Для того, чтобы сделать его приемлемым нужно учесть внесенные поправки,
суть которых сводится к следующему.
Авторы законопроекта предлагают часть вторую статьи 29
УПК РФ, которая определяет полномочия суда, дополнить пунктом 52,
который предусматривает, что только суд правомочен принимать решение о
производстве обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката.
Тем не менее, эта поправка является лишней, ибо статья 29
перечисляет полномочия суда безотносительно конкретных ситуаций. В этой статье в
общем виде определено, что только суд, в том числе в ходе досудебного
производства, правомочен принимать следующие решения: о производстве осмотра
жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц; о производстве обыска и
(или) выемки в жилище; о производстве выемки предметов и документов, содержащих
охраняемую федеральным законом тайну (здесь, разумеется, речь идёт и об
адвокатской тайне).
Если следовать логике авторов, то в статью 29 нужно
внести вопросы, касающиеся обыска в отношении судьи, члена Совета Федерации,
депутата Госдумы, Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий,
Уполномоченного по правам человека РФ, ибо в соответствии с ч. 3,4 ст.450 УПК РФ обыск в их помещениях
также имеет особенности.
В статью 50 УПК РФ предлагается ввести правило, в
соответствии с которым порядок назначения следователем, дознавателем, судом
защитника, в случае неявки приглашенного обвиняемым, подозреваемым защитника,
должен определяться в нормативном акте Федеральной адвокатской палаты (в первом
чтении предлагалось Советом адвокатской палаты субъекта РФ). Такое нововведение
недопустимо. Адвокатская палата федерального уровня либо субъекта не в праве
устанавливать уголовно-процессуальные предписания, обязательные для судов и
органов расследования. В соответствии со ст.1 УПК РФ – это исключительная
компетенция законодателя. Порядок судопроизводства в России устанавливается УПК
РФ и нормами международного права.
С учетом этого, мы предлагаем в УПК РФ ввести правило, что назначение защитника в таких случаях происходит «из числа адвокатов,
определенных Советом адвокатской палаты субъекта РФ».
В настоящее время в ч.3 ст.56
УПК РФ установлен перечень лиц, какие не могут быть допрошены в качестве
свидетеля, в их числе и адвокат. Его не вправе допросить об обстоятельствах,
какие стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи. Законопроект
предлагает разрешить допрос адвоката в случаях, когда о допросе в качестве
свидетеля ходатайствует сам адвокат с согласия и в интересах подозреваемого,
обвиняемого.
Полагаем, введение такого правила недопустимо, ибо это
может повлечь появление у следователя, кроме того, у обвиняемого и его
родственников желания манипулировать адвокатом в связи с проектируемым правом
давать показания. Кстати, не следует забывать, что адвокат, допрошенный в
качестве свидетеля, утрачивает право быть защитником в данном деле.
Адвокат должен обладать абсолютным свидетельским
иммунитетом без каких-либо оговорок.
В силу изложенного предлагается оставить действующую
ст.56 УПК РФ без изменений.
Законопроект предлагает в статье 58 УПК РФ (специалист)
слова «уголовное судопроизводство» заменить словами «следственные и иные
процессуальные действия, судебные заседания».
С точки зрения юридической техники такое изложение
неприемлемо, так как «уголовное судопроизводство» собирательное понятие, куда
входит как досудебное, так и судебное производство. В свою очередь, следственные и иные
процессуальные действия могут иметь место как в досудебном производстве, так и
в суде. Прошу поддержать поправку.
Законопроект предлагает в ст.58 УПК РФ ввести
следующее правило: «стороне защиты не может быть отказано в удовлетворении
ходатайства о привлечении к участию в производстве по уголовному делу в
порядке, установленном настоящим Кодексом, специалиста для разъяснения
вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию».
Тем не менее, если вводить такое правило, то таким же правом
следует наделить и других участников процесса: потерпевшего, гражданского
истца, гражданского ответчика и их представителей, иначе нарушается принцип,
провозглашенный в ч.2 ст.15 УПК РФ: «стороны обвинения и защиты равноправны
перед судом». Перекосов, подобных предлагаемому, наше законодательство, ещё не
знало.
В статью 159 авторы предлагают ввести правило, что защитнику не может быть отказано в участии
в следственных действиях, производимых по его ходатайству либо по
ходатайству самого подозреваемого или обвиняемого. Такое правило позволит
недобросовестному защитнику участвовать во всех, или почти во всех следственных
действиях по делу и влиять на результаты этих следственных действий. Для этого
достаточно будет сразу же после возбуждения уголовного дела подать следователю
ходатайство, в котором перечислить весь набор следственных мероприятий, какие
обычно проводятся по той или иной категории дел.
Введение этого правила нарушит существующий баланс между
обвинением и защитой в досудебном производстве. Кстати, прокурор не наделен
таким полномочием, и известны многочисленные примеры, когда следователи не
допускали прокуроров к участию в следственных действиях.
Авторами в ст.161 УПК РФ вносится правило: «Не
является разглашением данных предварительного расследования предоставление
сведений по уголовному делу лицу, привлекаемому к участию в этом деле в
качестве специалиста, при условии дачи им письменного обязательства о
неразглашении указанных сведений без согласия следователя или дознавателя».
Полагаю, что
норма подлежит исключению, ибо то, что здесь предлагается уже предусмотрено в
ч.2 ст.161 УПК РФ, которая гласит: «Следователь или дознаватель предупреждает
участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения без
соответствующего разрешения ставших им известными данных предварительного
расследования, о чем у них берется подписка с предупреждением об
ответственности в соответствии со статьей 310 Уголовного кодекса Российской
Федерации».
Непонятно, почему авторы предлагают выделить здесь
именно специалиста. Ведь то же самое относится к понятым, экспертам,
потерпевшим, гражданским истцам, гражданским ответчикам, их представителям и
другим участникам процесса. Если следовать логике авторов, то здесь следовало
дать перечень всех участников уголовного судопроизводства.
Авторы предлагают дополнить УПК РФ статьей 4501 «Особенности
производства обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката». Проектная статья
подлежит исключению по следующим основаниям.
В части первой проектной статьи говорится: «обыск,
осмотр и выемка в отношении адвоката (в том числе в жилых и служебных помещениях,
используемых им для осуществления адвокатской деятельности) производятся только
после возбуждения в отношении адвоката уголовного дела или привлечения его в
качестве обвиняемого на основании постановления судьи и в присутствии члена
(представителя) адвокатской палаты субъекта РФ».
Из приведенного текста видно, в первую очередь, что обыск,
осмотр и выемка в помещениях адвоката может проводиться и в общем порядке, если
только данные действия производятся не в отношении адвоката, то есть не против интересов
адвоката. Но тогда прописанная здесь особая процедура теряет всякий смысл, ибо
следователь в каждом случае производства обыска в помещении адвоката будет
заявлять, что это не против него, а против других лиц, совершивших
преступление.
Установление правила, что обыск проводится в
присутствии члена Совета адвокатской палаты повлечет за собой обоснованную постановку
вопроса о проведении обыска в помещениях нотариуса, где секретов не меньше, чем
у адвоката, в присутствии руководства нотариальной палаты, обыск в банке, где
банковская тайна святая святых – в присутствии представителя банковского
сообщества, а обыск у оппозиционного депутата Госдумы, у которого могут быть
многочисленные секреты от Правительства – в присутствии руководителя фракции.
В части второй статьи 450.1 говорится, что в
постановлении судьи о разрешении производства обыска, осмотра, выемки
указываются «конкретные отыскиваемые объекты. Изъятие иных объектов не
допускается.
Замечу что, на в этот день следователь, суд руководствуются
положениями ст.182 УПК РФ, в которой говорится, что обыск проводится при наличии достаточных данных полагать, что в
каком-либо месте могут находиться предметы, документы, ценности, какие могут
иметь значение для дела. То есть следователь и суд принимают решение о
производстве обыска при отсутствии точных данных о конкретных отыскиваемых
объектах. Для обыска в квартире достаточно данных, что в ней проживает
лицо, на которое указывают как на участника мошеннической группы. При этом
следователь точно не знает и не должен знать, что он будет отыскивать: добытые
преступным путём деньги, драгоценности, информацию о счетах, на которых
хранятся похищенные деньги или список преступной группировки.
В случае введения предлагаемых положений следователь
должен будет чётко указать на конкретные отыскиваемые предметы, скажем, деньги,
а если при обыске будут обнаружены бриллианты, список преступной группировки,
то следователь не в праве будет их изъять, приобщить к делу и использовать в
качестве доказательств.
Если сейчас принять такое кошмарное для правосудия правило,
то мы рано или поздно должны будем распространить это правило также на
причастных к преступлениям судей, прокуроров, следователей, депутатов и просто
граждан, ибо нет никаких оснований утверждать, что такой привилегией должны
обладать только адвокаты. После этих новаций на обыске, как на важнейшем
средстве доказывания, можно будет поставить крест.
В части третьей проектной статьи 450.1 объявлено, что
до вынесения судьей постановления о разрешении производства следственного
действия осмотр жилых и служебных помещений адвоката может быть произведен только
в случае, когда в указанных помещениях обнаружены признаки совершения
преступления.
Что означает термин «обнаружены» и кто данные
преступления обнаруживает, проект не
говорит. Вероятно, это значит, что следователь может провести обыск в квартире
(офисе) адвоката по справке оперативника, что в его помещении собираются сообщники,
какие формируют в интересах обвиняемого ложное алиби. После введения этого
правила вся предлагаемая статья 450.1 становится ничтожной.
По материалам сайта КПРФ 
